— Мне нравятся березы, — сказал Жора. — Правда, я их не вижу, но очень нравятся.
— Лещина и черемуха — точь в точь, как в самарских окрестностях, — Виталий воткнул папиросу в пепельницу. Олег кивнул.
— А я как-то был в Ялте, в Никитском, и мне там чертовски понравились пальмы и гранатовые деревья. Между прочим, я видел их в этом лесу.
— Этого достаточно? — устало спросила Алина, разглядывая свои сильно расклешенные брючины.
— Но как такое возможно? — прошептала Марина. Жора пожал плечами.
— Фиг его знает! Может, нас чем-то напоили. Может, это внушение. А может — чем черт не шутит — нас действительно похитили маленькие зеленые человечки и проецируют все эти вещи из нашего сознания.
— Третье больше всего подходит, только без маленьких зеленых человечков, — пробормотал Олег, ладонями катая шар по зеленому бильярдному сукну. — Вот действительно такое ощущение, что все это взяли и вынули из наших голов. Или нам все это только кажется. Одна большая коллективная галлюцинация.
Кристина застонала, и Петр раздраженно посмотрел на нее.
— Засохни, звезда, надоела уже, как…
— Не продолжай! — механически произнес Виталий, исправно исполняя роль цензора. — Это слишком реальная галлюцинация.
— Значит, когда кто-то погибает, его вещи перестают работать? — Марина покосилась на боулинговый автомат. — Потому что их перестают представлять, я правильно понимаю?
Алина кивнула.
— Почему же они не просто не исчезают? Разве те, кто все это устроил, не понимают, что оставляют нам подсказки?
— Потому что мы их видели. Мы их помним. И, наверное, сейчас уже мы их представляем. Но только снаружи. У нас они работать не будут, потому что это не наши вещи.
— Какой-то бред!
— И тем не менее…
— Получается, если бы… — губы Рощиной дрогнули, — если бы меня убили до того, как эта тварь… вы бы нашли его дохлым?
— Возможно, мы бы тогда его вообще не нашли.
— Значит, в этом доме возможно были еще какие-то вещи убитых, но теперь их здесь уже нет, потому что их видели только они?
— Может и так. А может и нет. Господи, я же не знаю этого точно!
— Просто удивительно, что ты еще жива, — вдруг сказала Кристина, и Алина, осекшись, резко развернулась к ней. — Фактически, ты ведь все это раскрутила. Они должны были убить тебя еще когда ты про деревья заикнулась. А может, ты жива, потому что это ты…
Жора ударил кулаком по столику, отчего тот чуть не раскололся пополам.
— Так! Давайте же восславим господа и начнем все сначала!
Кристина испуганно подпрыгнула на диване, потом возмутилась.
— Мне уже и слова сказать нельзя?!
— Можно. Но лучше не надо. И от Альки отцепись — ты ее сбиваешь!
— Между прочим, она недавно тут мечом махала…
— Между тобой не махала, так что замолкни! Ситуацию прояснили, и лично я на нее не в обиде.
— Хреново, что именно Светка себе плиту представляла, — сказал Алексей, покачивая в воздухе шаром. — Теперь даже кофейку не сделать! Почему кто-нибудь другой не представил себе электрочайник?
— Меня больше волнует, к кому относится генератор? — Жора задумчиво пощелкал языком. — Олег, ты же говорил, что разбираешься в генераторах. Может, он твой?
— Откуда мне знать?! — Олег презрительно фыркнул. — Откровенно говоря, я не фанатею по дизель-генераторам! Но разбираюсь, да. Кроме того, этот дом без генератора мне как-то не представляется.
— Тогда лучше тебе протянуть подольше, иначе мы останемся без света и без воды, — заметил Евсигнеев. Олег подбросил на ладони шар и прищурился ему в затылок, словно выбирая точку для броска.
— Он может быть и общим, — Алина устало потянулась. — Возможно, этот дом никому не представляется без генератора. Как и без воды, или без крыши. Или без туалета.
— Но и не без плиты! — буркнул Алексей.
— Значит Светка представляла плиту больше, чем остальные. Вообще всю кухню. Она-то как раз фанатка была… кулинарная.
— Но еда-то вполне съедобная, тем не менее.
— А ты проверь ее на молекулярном уровне, — посоветовал Олег.
— Я совершенно запутался! — откровенно признался Жора. Кристина ехидно посмотрела на него.
— Что вы все о бытовой ерунде?! Не забывай, что один из нас убийца!
Алексей засмеялся и снова послал шар по дорожке, но тот очень быстро ушел в сторону и нырнул в желоб, по которому и докатился до самого конца, оставив кегельный строй невредимым. Евсигнеев ругнулся.