От всего этого можно было сойти с ума!
В дверь настойчиво постучали. Судя по уверенности, с какой это сделали, стучали уже не в первый раз, но она не слышала стука. Алина быстро застегнула пиджак, одернула его и открыла дверь. На пороге стояла женщина в грязном синем халате, державшая в руках швабру и ведро — та самая, которая ворчала на нее в пятницу. Она явно хотела что-то сказать, но внимательно присмотревшись к человеку, появившемуся из-за отворившейся двери, молча отступила назад и в сторону. Алина быстро прошла мимо нее, звонко стуча каблуками по свежевымытому полу.
Взяв в гардеробе свое пальто, она рассеянно, как сомнамбула, оделась, причесалась и вышла на гомонящую дневную улицу. Из-под ног лениво разлетелась стая толстых голубей, один мазнул ее крылом по руке, и Алина невольно дернулась в сторону.
Она прошла через парк, где, как всегда, стояли многочисленные книжные и газетные лотки, миновала несколько студенческих компаний, громко распивавших пиво на скамейках, несмотря на холодный ветер, и свернула в тихую улочку, обсаженную акациями, вместо того, чтобы пройти немного прямо и сесть на трамвай, который останавливался в аккурат за двадцать метров от «Чердачка», где ее ждала Женька. Но сейчас Алине не хотелось ехать в гомонящем трамвае, где, как всегда, будут ругаться, пререкаться на политические темы, обсуждать цены и низкие зарплаты. Внезапно в ее памяти зазвучал истерический голос Марины.
— …троллейбусные талоны, старые газеты, глупые митинги, ржавые трубы, свалки, вонь жарящейся рыбы, бесконечная реклама по телевизору, ругань про политику, цена на мясо!.. Слушайте, как звучит, вспоминайте!.. Вот он, реализм, насквозь реализм! Он был и будет! Нет здесь места фантастике, нет и быть не может! Нелепо даже думать об этом!
Да, она шла по абсолютному реализму, по выщербленному асфальту, мимо мусорных баков, в которых кто-то рылся, мимо двух сопливых мальчишек едва ли старше Вовки, куривших на двоих одну сигарету, мимо собиравших бутылки стариков и алкоголиков, мимо бесчисленных торговых палаток, дешевых забегаловок, облезлых кошек и собак, рыщущих в поисках еды, среди запаха выхлопных газов, сигаретного дыма и прочих сомнительных ароматов, которые наполняют любой большой город, и рядом с ней шли такие же люди, глядя себе под ноги или на витрины магазинов и очень редко — на небо, да и то лишь затем, чтобы узнать, не пойдет ли дождь. И придет она в реализм — в старый добрый «Чердачок-Черпачок», где будет разносить пиво и ругаться со строптивыми посетителями, а под конец рабочего дня и сама обязательно выпьет. Вот и все. Настоящая жизнь. И никто ей не виноват — она получила именно то, что заслужила. Будь они прокляты — те, кто показал ей другую жизнь, которая могла бы у нее быть! И дал ей осознать, насколько она безвольна и слабохарактерна в своей настоящей жизни. Стандартная волжанская мышь, вполне соответствующая своей мышиной жизни и мышиной душе! Почему она никогда не написала этой книги, которая существовала в ее сне? Что ее останавливало? У нее ведь есть выходные. У нее бывают вечера. У нее бывают и свободные часы в баре… Почему? И почему ее заветная мечта была такой глупой?
Алина сама не заметила, как спустилась к реке и теперь шла по мосту, держа руки в карманах пальто и тускло глядя перед собой. По проезжей части летели машины, а далеко внизу, за перилами, неторопливо колыхалась мутная холодная волжская вода. Вверх по течению летела «ракета», разводя волну, следом за ней с деловитым стрекотанием ползли несколько самоходок. Алина остановилась, рассеянно глядя на них и думая о том, что ей сказали Женька и Тамила. Значит, ее не было на работе два дня, а не один. И Женьке она звонила в среду, а не в четверг. Куда же подевался четверг?
Порыв холодного ветра подхватил ее волосы, хлестнув ими Алину по щеке, и она поежилась, потом вспомнила обрывки фраз, которые слышала тогда, уже теряя сознание.
— … какая разница?.. она же все видела!.. Если он не очухается — кто будет все стирать?! Ее все равно придется…
— … говорили о крайних случаях! Это — не крайний!
— … черт бы подрал ваш гуманизм! Мало того, что…
Внезапно она испуганно раскрыла глаза, поняв смысл этих слов, поняв то, что было недосказано. Конечно же. Она все видела. Ее все равно придется…
Убить?
Алина сжала побелевшими пальцами холодные перила. Кто-то счел, что это, все-таки, не крайний случай. И этот кто-то явно был не последним человеком во всей этой затее. Именно поэтому она все еще жива. Иначе она бы просто не проснулась — ни в поликлинике, ни дома — нигде. Несчастные случаи происходят сплошь и рядом. Попала под машину. Перебрала с алкоголем и утонула в ванне. В конце концов, просто примитивно убита безвестным грабителем. Бедная Алечка Суханова! Покойся с миром! Нет человека — нет проблем.