- Остановись! – как следует, встряхнув безумца.
- Убьем ее... убьем ее сейчас... за все, что она вытворяет... - не слыша Доргана, как безумный бормотал Бюшанс, порываясь к Нике.
- Успокойся! Приди же в себя! Это не Фиселла!
- Почему ты защищаешь ее! - Взвился мастер Бюшанс, вырываясь. - Или ты уже не помнишь, каким пыткам она подвергала тебя? Или она, все же сумела околдовать тебя своей черной магией, как об этом говорят все вокруг.
- Это смертная, Бюшанс! Человек! Она не дроу. Я не предавал вас.
- Что?! - Бюшанс замер и подозрительным взглядом смерил Нику с головы до ног. Видимо, округлившиеся от ужаса глаза насмерть перепуганной Матери Дома де Наль, убедили его больше слов подельника.
- Этого не может быть! Ты ведь все выдумал, лорд, что бы оправдать свое предательство, - все еще упрямо, пробормотал он, опуская нож. Его ярость сменилась изумлением.
- Доверяй мне как и прежде, Бюшанс. Слишком долго всё объяснять, на это совсем нет времени. Скажу только, что Фиселла укрылась от гнева Ллос, поменявшись телом с человеком.
- Мерзкая гадина! – Зло прошипел Бюшанс, трясясь от ненависти. - Подлая паучиха! Но тогда к чему такая спешка, мой лорд. Ведь это значит, что ты свободен от Фиселлы.
- Да, но я убил Тиреллу и людей Верховной Жрицы, защищая смертную.
- Ты... убил Мать Первого Дома из-за смертной? - не веря, мастер смотрел на Доргана, потом огляделся, облизав сухие бледные губы, видимо, не в состоянии осмыслить только что услышанное.
Больше не тратя время на объяснения, Дорган прошел в дальний угол скудно обставленной комнаты, оставив ничего не понимающего Бюшанса в смятении. Со стуком откинув крышку окованного железом сундука, достал оттуда кожаный мешок, рывком раскрыв его. Бюшанс, не в силах сдерживать обуревавшие его вопросы, но, не смея, видимо, подступиться с ними к Доргану, настороженно посмотрел на Нику.
- Он это сделал? – глухо и неприязненно обратился он к ней.
Ника неуверенно кивнула. Мастер хоть и успокоился, но кто знает, может от звука ее голоса вновь впадет в неуправляемое буйство.
- И перебил стражу Верховной Жрицы? - продолжал допытываться он, не удовлетворяясь скудным кивком Ники.
- И жриц, - робко добавила она.
Бюшанс, все это время испытующе вглядываясь в нее, растянул тонкие губы в довольной улыбке.
- Это так, - кивнул он. - Лорд Дорган потому и стал великим воином, что во всем идет до конца.
Видя, что настроение мастера изменилось, Ника решилась попросить у него попить, и когда он принес ковшик ледяной воды, осмелев, спросила:
- По-видимому, у вас личные причины ненавидеть Фиселлу? За те дни, что побыла ею, я уже поняла, что ее особо никто не любил, но еще ни у кого я не встречала такой неприкрытой, неосторожной ненависти как у вас, мастер Бюшанс.
Он помрачнел и уйдя мыслями в себя, отвернулся от Ники. Потом, когда она напилась, взяв у нее ковшик, мрачно поведал:
- У меня был сын, очень способный и умный мальчик. Со временем он мог стать таким же великим воином как лорд Дорган. Его мать служит Дому Тускафен. Как-то, когда я выполняя ее заказ, выковывая наручи, ей пришла охота развлечься со мной. Десять полных кругов Нарбонделя она приходила ко мне, и я ублажал ее. Потом она надолго исчезла, оставив меня в покое, и я уже решил, что никогда больше не увижу воительницу, как однажды, она появилась на пороге моего дома с младенцем на руках, - при этом воспоминании, лицо Бюшанса разгладилось. - Она сказала, что раз вместо девочки, которую она ожидала, появился мальчик, она, прежде чем отдать его на жертвенный алтарь Ллос, решила показать мне, не желая лишать законного отца права выбора: даровать ему жизнь или отдать паучихе. Она спросила, хочу ли я взять младенца себе. Я взял его, вырастил и был счастлив им.
Воспитывая сына, я наблюдал за тем как он, взрослея, перенимает мое мастерство. Я гордился моим мальчиком. Сначала визиты Фиселлы в наш квартал ремесленников никого особо не беспокоили. Все знали тот особняк, который она облюбовала, устраивая в нем тайные встречи с высокородными дроу, плетя с ними изощренные интриги, или привечая своего братца неудачника Громфа, который постоянно таскал ей какие-то амулеты. Мы были беспечны до тех пор, пока не стали пропадать наши дети и все равно нам, по-прежнему, было невдомек связывать эти пропажи с визитами в наши места Фиселлы, пока лорд Дорган не предупредил, что бы мы были начеку. Но... для меня его предупреждение слишком запоздало. Именно тогда мой сын исчез, и я уже не знал, где искать его. Я изнывал от тоски и неизвестности три полных круга Нарбонделля, а после нашел тело моего мальчика на пороге своего дома. Вдоволь натешившись им, эта паучья тварь выпила из него всю кровь.