- Такси вызвать? – Наум, еле сдерживая смех, затушил сигарету.
- Себе вызови, - Вика высунулась из-за двери, но Наум выпрыгнул с кровати и остановил ее, дернув за одеяло.
- Хватит уже огород городить. По-моему мы с тобой… как бы это сказать…перелюбились, - Наум подобрал нужное слово, - и скоро ненавидеть друг друга начнем. А это значит…
- Ничего это не значит, - Вика покраснела и попыталась отобрать у него одеяло обратно, - да, ты мне нравишься! Вот и всё. И на этом точка.
- А ты мне. И на этом запятая, - Наум рассмеялся и обнял ее, - пойдем куда-нибудь погуляем.
- Пойдем, - кивнула она, - если ты заткнешься и больше не будешь меня подкалывать. Я же сказала, что не специально.
- Хорошо. Согласен. Мустафа просто споткнулся и упал с подоконника прямо на пулю. Теперь молчу, - Наум поднял руки и увернулся от кулачка Вики, который нацелился ему прямо в живот.
2 глава. Побег из вчера-5
Париж, мост Менял, осень 2007 года
Наум и Вика наконец-то дождались своего кораблика. Старенький теплоход компании «Навет Батобус», бурча дряхлым движком причалил к пристани, и двое матросов скинули с палубы деревянный трап для пассажиров. Капитан больше похожего на автобус теплохода, словно в электричке через мегафон напомнил о том, что судно за двенадцать евро проследует туда и обратно от моста Менял с восьмью остановками. Гуднув, водный автобус забурчал еще сильнее и, прихватив с пристани, кроме Наума с Викой парочку немецких пенсионеров, юношу суицидального вида с фотоаппаратом и черную мамашу с двумя детьми, которые выклянчивали у нее мороженое, неспеша вырулил к середине Сены, закованной в гранитно-бетонные берега.
Усевшись на скамейку под тентом, Наум и Вика продолжили молчать. Пароходик тем временем поднырнул под мост Александра Третьего. Наум разглядывал привычные для городов на реке домики-лодки, а Вика морщила лоб, думая о чем-то своем. Ничего примечательного, кроме дурно пахнувшей реки, в их путешествии не случилось. Из серого тумана по очереди выплывали силуэты Лувра, «Нотр-Дама» и каких-то домов и мостов, названия которых Наум не знал. Неизменной оставалась только Эйфелева башня, про которую говорили, что ее не видно только с самой Эйфелевой башни. Она была везде и смотрела на Париж сверху вниз. Пароход развернулся возле конечной станции мост Остерлиз и, причалив к пристани, подобрал еще одного пассажира, мужчину с собакой, в котором Наум признал Волкова и его добермана. Вика напряглась и взяла Наума за руку, придвинувшись поближе к нему. Волков увидел их и, улыбнувшись, сел на скамейку напротив.
- Хорошее место, чтобы подумать, как мало времени, а сколько много еще надо успеть, - вместо приветствия произнес Волков и потрепал спокойного, как удав, пса без намордника за шею, - да… - продолжил он, - Горана вы смогли напугать. Но давайте мы с вами обойдемся без страшных сказок, - он ухмыльнулся, - я не преследую вас, дорогуша, - он подмигнул Вике, - мы же с вами русские, да еще в Париже. Это место надо почувствовать, - он втянул речной воздух носом, - а потом уже понимать. Всю его прелесть и романтику. Горан не романтик. Он животное. Для него Париж – это очередная мясная лавка, а не утонченные ароматы и вкусы. Но так вышло, что без него в моем бизнесе никак, - Волков, прищурившись, взглянул на Наума, - как и всякое животное, Горан напуган. А напуганное животное может покусать, да Иосиф Виссарионович? – он снова потрепал добермана, - и за это наказывать его нельзя. Так что остановитесь на том, что уже сделано неправильно, и не будем усложнять и без того непростую ситуацию, молодые люди, - он поднял подслеповатые глаза на Наума, - я тебя понимаю. Эта девушка дорого стоит. Жизнь вообще дорогая штука, особенно в Париже. Здесь, среди этой красоты, ее начинаешь ценить по-другому, - он кивнул в сторону появившегося с правого борта теплохода Собора Парижской Богоматери, - вы читали про Горбуна и Эсмеральду? – Вика кивнула, а Волков продолжил, - так вот и в жизни. Уродство всегда хочет спасти красоту, но спасая ее губит целые миры. Я приехал в Париж из Ленинграда, где у меня было все. И за это всё молодые люди, вроде тебя, - он повернулся к Науму, - уже начали раздавать нам пули. Там у меня были деньги, а здесь сначала только мечта… Походить по улицам, где бывал Ив Монтан, случайно встретить Аллена Делона и Бельмондо и посидеть в кабачке, где пела Эдит Пиаф, - Волков вздохнул, - это может показаться наивным, но без мечты нам, людям, край. У тебя есть мечта, дорогая? – он повернулся к Вике.