Над его головой что-то захрустело. Еще один албанец спрыгнул на рельсы с перрона. Как только его ноги коснулись гравия, Наум дернул албанца за конечность, и парень, растянувшись на рельсах словил короткую автоматную очередь в грудь.
Со следующим противником Наум столкнулся на железных ступенях лестницы, ведущей от станции к перрону. Глядя в его расширившиеся от страха глаза, Наум спокойно надавил на спусковой крючок. Последнее, что увидел в своей жизни албанец, было улыбчивое лицо русского парня с русским автоматом в руках, который Горан купил у одного русского прапорщика из русской военной части где-то в русской глубинке.
Путь на станцию Шарон был свободен. Наум на всякий случай сменил в автомате рожок, вытащив полный из кармана только что застреленного им албанца, и, поправив «Кольт» за кожаным ремнем под курткой, тенью поднялся по ступеням.
***
- Я знал, что ты пойдешь там, - Горан усмехнулся.
- А я знал, что там будут твои люди, - ответил Наум, - правда сейчас их там нет.
- Это ты зря, - прохрипел Горан, сжимая «Браунинг» в руках.
- Мы многое зря делаем, Горан. Например, стариков воруем, - он кивнул в сторону мужчины, которого держали под прицелами автоматов Замир с товарищами, - я же предупреждал тебя – играй чисто, а ты напачкал. На, - Наум вытащил из кармана телефон, на экране которого было фото замка в Испании, - пока туда никто не пришел, но могут. Все от тебя зависит. Держи, - он вытащил из-за пазухи пакет кокаина, который забрал у Винса, и швырнул его к ногам Горана, - дядю мне отдай и в разные стороны.
- Что это? – Горан посмотрел на сверток под ногами.
- Дурь твоя, которую ты Волкову продать собирался. Вся, которая была. Остальную, кроме тебя, никто не видел. Так что походу ты Волкова кинуть хотел, - Наум улыбнулся.
- Это вы со своим Волковым… - брызгая слюной, зашелся Горан, - там было пять кило! Где остальное?! – он посмотрел на пакет под ногами, - это все вы… Я знал, что русским нельзя доверять.
- Слушай меня, знайка, - Наум сжал автомат, - вот твоя наркота. Отца девушки ты зря тронул. Ты думаешь так ты можешь что-то решить? Ты в натуре с гор спустился, - рассмеялся Наум, - ты вообще понимаешь, где ты? И если ты кинул Волкова…
- Я никого не кидал! – просипел Горан, - это все ты, Волков и твоя русская девка!
- Ага, а еще Мустафа, полицейские, - Наум кивнул, - хорош клоунничать, Горец. Ты же не бессмертный. Человека мне отдай, а дальше разбирайся как хочешь и с кем хочешь. Ты сказал – найти твою наркоту. Вот она. Больше не было.
- Было, - напрягся Горан, - и ты найдешь ее, - он поднял пистолет и прицелился в мужчину.
Наум выстрелил первым, не дожидаясь Горана. Очередь разорвала плащ на его квадратной груди, и он завалился на пол, уронив стеллаж с какими-то старыми бумагами.
Замир хотел выстрелить, но Наум, развернувшись, дал очередь поверх его головы. Напуганный здоровяк сделал шаг назад и, поскользнувшись, разбил у себя за спиной окна, после чего вместе с осколками полетел вниз на рельсы с пятиметровой высоты. Приземлившись он расколотил голову о рычаг стрелки на железнодорожных путях.
Его напарник бросился к двери. Наум прижал железный приклад к плечу и с ледяным спокойствием всадил ему несколько пуль в спину, после чего подошел к еще живому и пытающемуся встать Горану:
- Знаешь в чем вся твоя беда, Горан? – Наум посмотрел на него сверху вниз, - ты считаешь, что ты самый умный, только потому, что ты албанец. Так все считают. Особенно те, кто не очень умные. Так что скажи Пер-Лошезу «Здравствуй», - Наум нажал на спусковой крючок, и глухая автоматная очередь, словно разряд электрического тока, протрясла тело албанца, которому повезло – он увидел Париж, он жил тут, умер, а значит его в Париже и похоронят, ведь деньги у него есть…
- Давай за мной, - Наум дернул за рукав мужчину, и они спустились с заброшенной станции со стороны города. На дороге стоял черный «Мерседес»-кашалот Горана с тремя бойцами возле него.