***
Спрятав тачку за холмом, Наум прихватил из салона штурмовую винтовку «Фамас» с глушителем и оптикой, и, нацепив поверх куртки бронежилет, прокрался к старой трансформаторной будке без крыши и одной стены, откуда хорошо просматривалась свалка машин.
Припав к прицелу, он начал изучать ее. Природа снова помогла Науму – из грязной тучи над свалкой полился дождик. Охранник у ворот влез под брезентовый тент и, подняв воротник, уселся на пластиковый стул, поставив дробовик между ног. Рядом с ним никого не было. Наум облизал губу и надавил пальцем на спусковой крючок. Гражданин на стуле дернулся и попытался съехать со стула вниз, но пуля намертво приклеила его к пластиковой спинке, проделав дырку в груди.
Наум направил винтовку чуть левее, где на углу в машине, стоящей на кирпичах, от дождя прятался еще один албанец. Пуля, не задержавшись надолго в лобовом стекле с размаху размозжила ему голову, раскидав мозги и кости черепа по всему салону.
Еще одну цель Наум разглядел на сколоченной из досок вышки. Молодой парень, укрывшись под пластиковой крышей, курил, то и дело высовывая наружу голову. Пуля Наума стукнула прямо в нее и уронила парня на доски, где он так и остался лежать с сигаретой во рту, по уголку которого на доски полилась тонкая струйка крови.
Больше людей на улице не было. Наум нашел еще одного албанца на втором этаже кирпичного здания. Усевшись на подоконник, бородатый товарищ, держа в руках магнитолу с длинной антенной, наслаждался музыкой и видом падающих под нее сверху капель дождя на подоконник. Наум втянул в легкие воздух и выстрелил. Пуля уронила албанца с окна в комнату. Не выпуская из рук магнитолы, он растянулся на полу и, побулькав кровью изо рта, успокоился навсегда.
Наум высунулся из своего укрытия и прицелом поискал, где еще могут прятаться остальные албанцы. Их нахождение спалил крепыш, который вышел из ангара на краю свалки и, расстегнув ширинку, вместе с дождем стал поливать забор. Сделав свои дела, амбал положил АК-47 на плечо и поднял глаза на тучу, с которой на его голову сыпались противные капли. Вместе с каплями сверху в лоб албанца прилетела еще одна пуля от Наума. Крепыш покачнулся и завалился за груду старых покрышек, где и остался лежать навсегда с задранной ногой, из-под штанины которой торчала волосатая нога с черным носком, обутая в белый кроссовок.
Наум мысленно прикинул, сколько у него есть времени, пока люди в ангаре заметят пропажу вышедшего поссать товарища. Поняв, что очень мало, он заменил магазин и рванул из своего укрытия в сторону дыры в заборе.
Нырнув в нее, Наум прокрался через заваленный битыми и не очень тачками двор, стараясь прижиматься к земле. В нескольких метрах от ангара он остановился и присел, укрывшись за раздолбанным пикапом.
Присмотревшись к двери в ангаре, Наум увидел в ней вентиляционное окно и сразу вспомнил о гранате «Ф-1» в кармане бронежилета, которая получила название «лимонка» благодаря французскому капитану Лемону, ее придумавшему. Переведя «Фамас» в режим стрельбы очередями, Наум, как заправский баскетболист трехочковым броском закинул гранату в вентиляционное окно. Взрыв выгнал находившихся в ангаре албанцев наружу. Ослепленные и оглушенные, они ничего не видели и не слышали, поэтому палили во все стороны, попадая от растерянности друг в друга или в никуда. Албанцы вопили во всю глотку, куда-то бежали и очень много падали, превратившись в легкодоступную мишень для Наума, которому только и оставалось хладнокровно расстреливать их из «Фамаса».
Когда люди в ангаре кончились, из него повалил серый дым. Наум дал еще одну очередь, которая успокоила двух парней, зачем-то стрелявших в забор и ревущих, как раненные быки до хрипоты. Когда они нашли свое место рядом со своими мертвыми друзьями возле ангара, Наум вылез из-за пикапа и вошел в него. Прямо у входа сидел бородатый албанец с перебитой взрывом ногой, из которой ручьем текла кровь. В одной руке он сжимал рюкзак, второй пытался нащупать покореженный автомат, валяющийся рядом. Он хотел что-то сказать Науму, но изо рта вместо слов вывалился бордовый сгусток из крови и откушенного от боли языка. Наум полосонул его грудь очередью и, вырвав рюкзак из мертвой руки, заглянул внутрь. Все пространство рюкзака заполнили свертки, промаркированные буквами «HLB» и клыкастой мордой кабана.