***
Париж, район Северного вокзала, осень 2007 года
- Ты зачем вернулся? – Денис открыл окошко в железной двери и, увидев лицо Наума, - открыл ее, - передумал что ли? Это правильно, - здоровяк улыбнулся, - теперь весь Париж…
Договорить он не успел. «Кольт» Наума, приставленный к подбородку, вынес мозги Дениса на концертный плакат с автографом Эдит Пиаф, висящий в золоченной рамке на кирпичной стене.
Второй из людей Волкова выскочил навстречу Науму, держа в руках топор. Взмахнув им, он поднял руку с топором над головой, но опустить ее не успел – пуля Наума долбанула ему в грудь, и он завалился на разделочный стол, заливая перемазанную свиной кровью железную поверхность стола своей, человеческой.
Еще один боец появился в коридоре. Он направил на Наума помповое ружье, но тот выстрелил первым. Амбал с гидропиритовыми волосами нелепо завалился на горшок с огромным фикусом, раздавив его своим весом. Подойдя к нему, Наум выдернул из его рук ружье и выстрелом из «Кольта» снес верхнюю часть черепа с крашенными волосами.
Двое волковских охранников выскочили навстречу Науму из комнат по разные стороны коридора. Первым упал крепыш, которому дробовик в руке Наума оторвал половину лица. Второго пули «Кольта» с силой стукнули о стену. Ударившись о кирпичи, он упал лицом вниз на грязный ковер.
Выкинув дробовик, Наум подобрал «Мак» с ковра и, высадив ногой следующую дверь в коридоре, разрядил целый магазин в трех человек, которые перекладывали в ящик содержимое рюкзака, принадлежавшего Горану. Пули пистолета-пулемета расколотили телевизор и две головы, подняв из разорванных выстрелами свертков с кокаином облако белой пыли. Третий боец набросился на Наума. Наум кинул «Мак» ему прямо в лицо, после чего добил двумя оставшимися патронами в обойме «Кольта», припечатав его к открытому железному шкафу-сейфу, наружу из которого посыпались деньги.
Выкинув «Кольт», Наум взял лежащий на столе «Ак-74». Стряхнув с него белый порошок, Наум щелкнул предохранителем и короткой очередью сшиб появившегося в дверях братка.
Выйдя в коридор, он уверенно зашагал к последней двери, за которой был кабинет Волкова. С размаху выбив ее из петель, Наум зашел внутрь.
Волков стоял у стены. Дуло его «Десерт Игла» смотрело прямо на вошедшего Наума:
- Что-то не так? – нервно начал Волков, - зачем ты пришел?
- Вика, - произнес Наум, - ее нет.
- А я здесь при чем? – Волков крепче взял пистолет.
- При всем, Волков, - Наум покачал головой, - ты по жизни «при чем».
- Ты знаешь, - Волков направил на Наума пистолет, - это ошибка. Ты делаешь сейчас большую ошибку, - он покачал головой, - просто уходи.
- Нет, Волков, - Наум сверкнул глазами, - я не делаю ошибку, я ее исправляю.
- Может поговорим? – Волков подошел к столу и, подняв руки, положил на него пистолет, - скажи мне, что ты хочешь?
- Уже ничего, - Наум горько улыбнулся, - отхотелось, Волков. Вика…
- Слушай, - Волков занервничал и потянулся к бутылке коньяка, - давай выпьем, все обсудим. В конце концов это всего лишь бизнес. Мы все где-то теряем, где-то находим. И я соглашусь на твои условия. Да. Я где-то… переиграл. Может поступил неправильно, но все решаемо, так ведь? Мы же русские. Тем более, когда между нами больше не стоят ни африканцы, ни албанцы. Я давно их хотел убрать. Они путались под ногами. Ну что? – Волков посмотрел на коньяк, а потом на Наума, - может компаньонами?
- Вика, - повторил Наум и поднял автомат.
- Это не я, - Волков поставил бутылку назад на стол, - я ничего не собирался с ней делать.
- Я знаю, Волков… поверь, я всё знаю, - Наум посмотрел в глазок камеры, висящей в углу комнаты и нажал на курок.
Первая очередь ударила Волкову в грудь и толкнула на пол. Вторая вошла в голову. Третья расколотила бутылку коньяка. А потом наступила тишина, в которой были слышны лишь звуки капающего в разбитый череп Волкова коньяка со стола.
Наум вздохнул, бросил автомат на пол, и только потом услышал, что за боковой дверью комнаты что-то скребется. Он открыл дверь, и оттуда выскочил доберман.