Я не рассчитывала, что Брайан придет навестить меня.
− Ты выглядишь довольно здоровой для той, кто должен лежать на больничной койке. И подумать только, я пропустил первый урок, чтобы приехать сюда и проведать тебя.
Моя голова оторвалась от подушки, которую я прислонила к стене. Я сидел на своем обычном месте в гостиной, свернувшись калачиком в кресле у эркера с любовным романом в руке. Плюшевая выдра Эвана был на моих желто-белых полосатых коленях.
−Брайан! Как ты сюда попал?
Он ткнул большим пальцем через плечо.
− Твоя мама впустила меня перед уходом на работу.
Ах, эта предательница в туфлях от Веры Ванг и духах «Romance» Ральфа Лорена.
Он протянул мне большую розовую маргаритку.
− Тебе. Я вспомнил, что ты любишь маргаритки.
Думаю, я упоминала об этом только один раз, но Брайан, конечно, запомнил.
− Спасибо.
Я коснулась мягких лепестков на несколько секунд, прежде чем положить их на маленький столик рядом со мной. Черт, это было тяжело.
− Так ты когда-нибудь вернешься в школу или собираешься прятаться дома до конца года?
Брайан прислонился к белой дверной раме. Ноги в противоположном углу. Он был настолько высок, что его долговязая фигура, казалось, заполнила весь дверной проем, делая невозможными любые мысли о побеге.
−Хотя ты и умна, я сомневаюсь, что школа позволит тебе закончить школу, лежа дома. И будет стыдно бросить школу только потому, что какой-то идиот признался в своих чувствах к тебе.
Мое сердце сжалось от его игривого тона. Он сказал, что я ему нравлюсь, и как я отреагировала? Убегая и прячась, пока ему самому не пришлось искать меня. Когда я превратилась в шестилетнего ребенка? И самое главное, почему я не могу болеть на самом деле? Ад Данте был слишком хорош для меня.
−Мне очень жаль, Брайан. Я просто не…
− Тебе не обязательно это говорить. Я вроде как спровоцировал тебя. У меня были все эти сценарии того, как я скажу тебе, а взял и бездумно выпалил это. И то, что ты отсиживаешься дома, довольно ясно показывает твои чувства. − Он громко сглотнул. − Правильно?
Я поколебалась секунду и слегка кивнула ему. Я не хотела причинять ему боль, но больше не могла его обманывать. Даже если бы мы попытались, ничего бы не вышло. Неважно, сколько доводов было в нашу пользу. Я не могла заставить чувства внезапно проявиться. Мама была права. Я должна была идти туда, куда хотело мое сердце. Даже если это означало, что оно может разбиться. Даже если Эван считал меня другом.
Брайан слегка улыбнулся и постучал указательным пальцем по виску. Появилась левая ямочка.
− Я догадался. Я не просто так самый умный человек в школе, знаешь ли.
Чувствуя себя ужасно, я подтолкнула к нему зеленую оттоманку.
− Так ты собираешься присесть или как?
− Ну, с таким приглашением, как я могу отказаться? − Но вместо того, чтобы сесть, он оседлал ее. − Его ноги пинали по ковру, а палец ткнул в разорванную дыру в выцветших джинсах.
Пошевелив большими пальцами, я сказала первое, что пришло в голову.
− Я никогда раньше не видела тебя в старых джинсах.
Он опустил глаза, как будто забыл, во что одет.
− Да, давненько не виделись. Я и забыла, как в них было удобно.
− Почему ты никогда не надевал их раньше?
Мы серьезно обсуждали его выбор одежды? Из всего остального, о чем мы могли бы поговорить, почему я…
− Из-за тебя.
− Что?
Брайан пожал плечами. На его высоких скулах играл легкий румянец.
− Карли говорила мне, что тебе нравятся парни, которые одеваются так ... Ну, ты понимаешь. − Он махнул рукой в сторону его джинсов.
Я моргнула. Это был единственный ответ, которого я не ожидала, но это был самый сладкий, самый совершенный ответ. Не было другого способа описать его.
− О ... извини.
− Не беспокойся об этом. Это был глупый план. − Он переступил с ноги на ногу и провел пальцами по темным волосам. - Хотя можешь сделать мне одолжение?
− Что угодно.
Его ноги в синюю полоску стучали по оттоманке.
− Могли бы мы забыть о том дне и снова станем друзьями?
Мое сердце сжалось. Снова. Но я не могла сдержать облегчения, которое охватило меня. Я не собиралась терять его как друга в конце концов.
Не в силах удержаться, я встала и обняла его крепко-крепко. Его руки мгновенно опустились вокруг меня. Он был теплым и успокаивающим, как тарелка супа, когда ты болен. Или ваша самая толстая любимая толстовка, когда на улице холодно. Он крепко сжал меня один раз, прежде чем оттолкнуть.