Н и к и т и н. Они ушли на заслуженный отдых.
М а р ь я Б о р и с о в н а. Они ведь люди. Члены нашего общества ветеранов. Я этого раньше не знала. А теперь… Одним словом, руководство общества поручило мне поговорить с тобой.
Н и к и т и н (сдерживаясь). Мама, давай условимся, ты и твое общество не будете вмешиваться в мои служебные дела.
М а р ь я Б о р и с о в н а. Ты стал жесток. А узнал ли ты, прежде чем провожать их на пенсию, об их жизненных планах? Их трудностях? Заботах?
Н и к и т и н. Какие еще трудности и заботы?
М а р ь я Б о р и с о в н а. Два человека решили на старости лет соединить свои судьбы, создать семью. Нашли, можно сказать, друг друга… Захотели избавиться от одиночества… И тут ваше решение… Твое решение, потому что в коллективе, мне это известно, многие возражали.
Н и к и т и н. У меня нет времени объяснять одно и то же тысячу раз… Мы хотим попробовать отказаться от вспомогательных услуг. К примеру, на телефонные звонки отвечаем сами.
М а р ь я Б о р и с о в н а. Я уж не говорю о том, что покойный муж уволенной секретарши, оказывается, учился вместе с твоим отцом.
Н и к и т и н. Это запрещенный прием.
М а р ь я Б о р и с о в н а. Все средства хороши, чтобы разбудить в тебе человека.
Н и к и т и н (поднимается). Спасибо. Было очень вкусно.
М а р ь я Б о р и с о в н а. Ты сильно изменился. (Всхлипывает.) Раньше ты таким не был. Черствый эгоист. Не думаешь о людях, забыл о матери. Не бываешь дома, а когда бываешь — из тебя слова не вытянешь. Что, не доросла, чтобы со мной делились?
Н и к и т и н. Опять глупости.
М а р ь я Б о р и с о в н а. Хорошо, что ты такой умный. А уж я… я говорю глупости. Превратилась в прислугу. Стирать тебе рубашки, ходить по магазинам я больше не в силах. А ты отказываешься от положенной тебе машины… Сам покупай продукты!
Н и к и т и н. На служебном транспорте нельзя ездить по личным делам. Нельзя возить посторонних…
М а р ь я Б о р и с о в н а. Вот и дожили! Я посторонняя!.. Скоро, стало быть, и меня погонят, как вахтера и секретаря. Их — с работы, меня — из дома. Хорошо, отец этого не слышит! Счастье, что не дожил. Да и я недолго тебя обременю. (Уходит.)
Н и к и т и н (обхватывает голову). Боже мой! Хоть кто-нибудь поймет меня?
Затемнение.
В актовом зале — С у д а р у ш к и н и М е т е л к о.
М е т е л к о. Перестань. Я этой дури твоей не одобряю.
С у д а р у ш к и н. Страшно, конечно, но что делать?
М е т е л к о. Имей в виду, я всем расскажу, что это ты.
С у д а р у ш к и н. Валяй.
М е т е л к о. Зачем тебе?
С у д а р у ш к и н. Не могу я так больше. И никто не может. Институт бурлит.
М е т е л к о. Значит, теперь самое время с Никитиным поговорить. Все ему выложить. Начистоту. Предупредить.
С у д а р у ш к и н. Он уже слушать не хочет. В каждом видит врага. Противника его методов.
Входит с о т р у д н и ц а.
С о т р у д н и ц а. Сын провалился в институт. (Прикладывает к глазам платок.) Эх, не сочувствуйте, не надо. (Уходит.)
Появляется п о ж и л о й с о т р у д н и к.
П о ж и л о й с о т р у д н и к. Что делать? Папа опять закурил — разуверился, что положат в больницу! (Машет рукой, уходит.)
Возникает м о л о д о й с о т р у д н и к.
М о л о д о й с о т р у д н и к. Эх, черт с ней, с научной деятельностью. Женюсь. И все дела. (Уходит.)
С у д а р у ш к и н. Ты видишь! Каких людей теряем! Как хочешь! Не могу больше так… Бездействовать… (Разворачивает рулон материи, берет баночку с краской и кисть.)
М е т е л к о. Как бы еще хуже не сделать.
С у д а р у ш к и н. Хуже некуда.
М е т е л к о. Я в этом не участвую. (Уходит.)
С у д а р у ш к и н. Сам обойдусь. (Встает на стул, снимает прежний лозунг и вешает новый.) Читает: «Научные работники! Шире боритесь за внедрение своих изобретений в производство!» Вот ведь, когда-то казался анахронизмом. А сегодня как актуально звучит! (Уходит.)
Затемнение.
В с е в о л о д о в у себя дома. Звонок.
Открывает дверь, впускает Н и к и т и н а.