– Мне? Нет, спасибо, – замотал он головой. – Привет, кстати.
– Добрый день.
– Я Райан.
– Ванесса.
– Гуляешь?
– У меня выходной.
– Ясно.
И пусть сегодня парень был одет, мне всё равно стало неловко. Наверное, сказывался тот факт, что я стала реже превращаться. Так можно и расу свою потерять, навсегда заперев себя в человеческом теле! Шутка, конечно, но какая-то доля правды всё же в ней есть.
– Чудная сегодня погодка, не так ли? – сказал Райан.
Что ему нужно? На явный флирт не похоже. В стремление поддержать светский разговор со служанкой, коей я, несомненно, являюсь в его глазах, я не верила. Мне бы уступить ему дорогу и ретироваться или, как говорила Бидди, исчезнуть, испариться, слиться с окружающей местностью, но… если я поверну обратно к теплицам, могу напороться на Тобина. Если выбирать из двух зол, пусть этим злом будет дракон.
– Да, чудесная, – согласилась я. – Так и чувствуется, что не сегодня, так завтра весна заявит о себе в полный голос. Зацветут тюльпаны и рододендроны и остров превратится в парящий цветник.
Райан с интересом на меня посмотрел. Что я такого сказала? Просто поддержала разговор.
– Прости за вчерашнее шоу. Хотел немного тебя развеселить, ты выглядела грустной.
Да я просто пряталась от леди Мэделин и Майерса, что в этом может быть весёлого?
Но ответить нужно что-то другое.
– У вас получилось, – выдавила я.
– Я рад. Обращайся, когда в следующий раз станет грустно.
– Э… Да, непременно, спасибо.
Я была готова хлопнуть себя по лбу за этот ответ. Но слова уже сказаны и их, увы, не вернёшь.
– Жуть как летать хочется, – сам о том не подозревая, Райан ударил по больному, – но мешает чёртов гипс. Мне запретили превращаться и я, кажется, окончательно свихнулся. Ты не летаешь?
– Увы, но нет.
– Человек?
– Горничная.
– А, точно, я и забыл, что маман предпочитает набирать человеческий персонал. Представь, что тебе, например, запрещают ходить или разговаривать. Ну или разрешают дышать строго раз в минуту, а в оставшийся промежуток требуют сидеть не шелохнувшись и отсчитывать секунды до следующего вдоха. Думаешь, я брежу? Без возможности летать ощущения такие же.
О, я прекрасно понимала, о чём он говорил. Сама такая же. Если сегодня не полетаю, точно свихнусь.
Но я хоть смогу полетать ночью, когда никто не видит, а он?
– А разве здесь, у края, не хуже? – сказала я. – Ощущения не обостряются?
– Ты права, я сделал только хуже. – Он перевёл взгляд на меня и усмехнулся. – Почему-то мне показалось, ты понимаешь мои чувства.
– Может быть.
Мы медленно шли вдоль ограждения. Я подстраивалась под ритм его шагов и порывы холодного ветра били по голым ногам.
– Расскажи о себе. Кто ты, откуда? Нравится здесь?
– Здесь красиво и необычно.
– Необычно? Не местная, значит?
– Нет.
– Да что ты отвечаешь, как партизан на допросе? А, понял, тебе тоже запрещают показываться на глаза господам? Ну так мне можно, я тебя не выгоню. Я и правда не знаю, с чего маман вдруг перестала нанимать драконов. До тех пор, пока не появилась сиделка Карбри, у нас были драконы, а теперь нет. Не знаю почему, но их исчезновение с острова я связываю с её появлением. А мне знаешь, как тошно бывает здесь одному? Тем более, когда летать запрещают, а это случается каждые три месяца, если не чаще. Книги, конечно, немного скрашивают моё одиночество, но я далёк от затворничества, как Алая Звезда далека от Лиловой. Я вообще-то высматриваю здесь Тристана. Он должен прилететь с минуты на минуту.
Он слишком много болтал, перескакивая с одной темы на другую. Но меня это почему-то не напрягало. Никогда не думала, что питаю слабость к болтливым парням, но мне нравилось его слушать. Тембр его голоса был красивым и завораживающим, как звучание музыкального инструмента.
Но не стоит забывать, что и Эрлу он охмурил точно так же. При мысли о том, что до неё были и другие девушки, мне сделалось дурно. Я не должна с ним говорить, вообще не должна находиться поблизости, но мне хотелось разузнать побольше о своей предшественнице. Правда ли то, о чём говорила Бидди?
– Вы говорили, что не выгоните меня за то, что я с вами разговариваю.
– Зачем мне это? Средневековье давно прошло, рабство отменили.
– Но вы не мой работодатель.
– Ах, вот ты о чём. Я поговорю с маман, пора подкорректировать эти жёсткие правила. А если не получится, пусть выдаст каждой по плащу-невидимке.
– Было бы неплохо, если бы такие существовали на самом деле.
– Я бы не прочь примерить плащ-невидимку, но ненадолго. Я предпочитаю занимать место в пространстве. И чем выше, тем лучше. Я небо имел в виду, если что.
О да, драконы и самолюбование – это практически синонимы.
– Мы говорили о правилах, – сказала я. – Не сочтите меня излишне любопытной, но… Неужели кого-то уже выгнали за то, что он или она заговорили с хозяевами или показались вам на глаза?
– Не припомню таких. Но я не вникал, если честно. Или тебя кто-то конкретно интересует?
– Нет, я просто спросила. Но если вы хотите конкретный пример, пусть это будет девушка, которая работала здесь до меня. Как же её звали?.. Эрла, кажется.
– Эрла? – переспросил он. – Блондинка, правильно?
– Откуда мне знать? Я её не видела.
Если я и хотела прочитать на его лице замешательство, вину или раскаяние, то ничего такого на нём не отразилось. Неужели он настолько бесчувственный?!
– Отойди от края! – вдруг рыкнул Райан. – Ограждение от резкого ветра тебя на сто процентов не защитит. Я успею тебя поймать и в такой экстренной ситуации никакой гипс не остановит меня от превращения, но ты успеешь испугаться.
– Да, вы правы, – согласилась я. – Но в таком случае и вы вернитесь на дорожку. Не хотелось бы увидеть ваш гипс испорченным.
– Если дело только в гипсе, я, пожалуй, сделаю так, как ты хочешь, – усмехнулся он, а я почувствовала, что покраснела.
– Уж будьте добры, – пробормотала я, а Райан как ни в чём не бывало вернулся к прежней теме:
– Мы общались с Эрлой так же, как общаемся сейчас с тобой.
В смысле – как со мной? Он тоже снимал перед ней рубашку? И штаны? Ладно, в первый раз это произошло по моей вине, но во второй – уж точно нет. Но не могу же я прямо спросить о том, что меня волнует!
– Жаль, что она решила уйти, – продолжал он, – но я рад, что ты здесь. В том смысле, что далеко не каждому человеку выпадает шанс пожить на парящем острове. Я слышал, в Рамельтоне это считается престижным.
– Наверное. Я же не местная.
– Тристан говорит, маман только поэтому предпочитает нанимать на работу людей, но я считаю, что она это делает не из великодушия. Кстати, Тристан – мой кузен. У тебя есть братья и сёстры?
– Родных нет.
Постойте! Оказывается, у меня трое братьев по отцу, а я и не знала!..
– Вот и у меня нет. Только кузен. Ну и друзья, разумеется. Они прилетают иногда по вечерам. Музыка сильно мешает вам спать?
Я в удивлении воззрилась на него. Он не забыл, что с прислугой разговаривает?