– Вам ещё рано вставать, – сказала я. – Отдыхайте, набирайтесь сил, нельзя нагружать организм работой, толком не оправившись от гриппа.
– Много ты понимаешь, – отрезала Мирна. – Что станет с замком, если за ним не ухаживать? Но какое тебе до него дело, если ты собираешься нас бросить!
Я хотела сказать, что уже отдала Изумрудному острову немало времени и сил, но разве Мирне этого будет достаточно?
– Но к хозяину я пойти не смогу. Сможешь отнести сэру Райану поесть? – и она строго взглянула на меня.
Мне стало и смешно, и стыдно, когда я вспомнила то ночное происшествие. «Банши» даже не догадывается, что я не только позволила себе говорить с Райаном на равных, но ещё и самым неподобающим образом касалась его!
И всё же пришлось изобразить бесстрастное лицо и кивнуть:
– Да, мэм.
Сегодня на завтрак я приготовила омлет из трёх яиц, поджарила бекон до хрустящей корочки, испекла сдобные булочки и собственноручно выжала из двух крупных апельсинов сок. Я успела всё попробовать, получилось вкусно. Нет бы пересолить или ещё как-нибудь напортить Райану за его необоснованные подозрения, да только продукты жалко.
Вздохнув, я оправила платье, взяла поднос и отправилась в новое крыло.
Я так надеялась, что после бессонной ночи Райан спит и всё, что с меня потребуется – это оставить поднос на столике и тихонько уйти.
Но не тут-то было.
Сидя в кровати в позе лотоса, Райан обложился конспектами и учебниками и вместо сэндвича грыз карандаш. Комичности его образу придавал дурацкий воротник. В нём он напоминал кота моей подруги Морин, когда у того воспалились ушки и нужно было как-то ограничить доступ лап к голове.
– Ванесса Финдли, – констатировал Райан, увидев меня на пороге.
Его особенный взгляд, будто икс-излучение, пронизывал меня насквозь и вызывал чувство дежавю. Но сегодня я была «при параде»: идеально выглаженное платье, накрахмаленный фартук, скромное бельё, туфли без каблука, чёрные шпильки в гладко зачёсанных волосах.
Однако, что самое неприятное, магия ночи перестала действовать и в свете Алой Звезды все противоречащие друг другу чувства, прятавшиеся глубоко внутри, резко всплыли на поверхность. К щекам прилил жар, по телу поползли мурашки, сердце заколотилось невпопад.
Лишь бы не выглядеть глупо, я попыталась съязвить:
– Вы записались в конферансье, господин? Только забыли добавить «несравненная» и «лучезарная».
– Ну и какой номер ты приготовила для меня сегодня, лучезарная? – приподнял бровь Райан. – Я в предвкушении.
– О, это чудный номер под названием «Омлет с беконом, сдобные булочки и апельсиновый сок».
– Звучит аппетитно.
– И мне кажется, этот номер будет изумительно смотреться на вашей шевелюре.
– Стой! Что ты творишь?!
Он всерьёз подумал, будто я способна вывернуть этот прекрасный завтрак ему на голову?!
Но он схватил меня за руку ниже локтя. А вот это уже лишнее.
– Отпустите меня! Иначе я посчитаю ваши действия противоправными!
– Да не трогаю я тебя! – Он разжал хватку и даже отсел от меня подальше. – Обычно я не трогаю горничных, если они не падают с лестницы и не норовят вывалить мне на голову содержимое тарелки.
Мне послышалось или он и вправду выделил слово «горничных» особенным тоном?
– Ваш завтрак, сэр, – подчеркнуто холодным тоном произнесла я и поставила поднос на кофейный столик.
– Подкати ближе, – велел Райан.
Да он издевается!
– Пожалуйста, – почти приемлемым тоном добавил он.
Я пнула несчастный столик и несколько капель сока расплескалось по столешнице. Пришлось протереть белоснежной салфеткой.
– Посидишь со мной? – как ни в чём не бывало спросил Райан, как будто между нами ни одна летучая мышь не пролетала.
– Горничным не пристало сидеть с господами, – отрезала я.
– А прятаться в их шкафах пристало? – сощурился он и потянулся за булочкой. – Ты ела сегодня?
– Боитесь, что еда отравлена?
– Не боюсь.
Он с аппетитом откусил кусочек. В воздухе поплыл восхитительный аромат свежей сдобы и на душе чуть оттаяло.
– Очень вкусно, – похвалил Райан. – Твоих рук дело?
– Моих.
– Несмотря ни на что, я рад, что ты живёшь у нас.
Некрасиво пялиться на жующего человека и взгляд зацепился за учебник. Красным карандашом была обведена задачка по макроэкономике, которую я решала перед тем, как покинуть Таунсенд. Обида и гнев отступили, вместо них душу наполнило горькое чувство утраты и печали. Ощущение того, что я проживаю не свою жизнь, усилилось во сто крат.
– Я могу идти? – вырвалось у меня.
– Ты торопишься?
– У меня куча работы.
– Конечно, иди. Спасибо за завтрак. И за то, что заботишься о миссис Карбри.
– Я делаю это не ради вас.
И всё же на пороге я остановилась. Обернулась.
– Эта задачка… Я могу помочь вам её решить, если хотите.
ГЛАВА 18. Не отвращение, но и не влюблённость…
Сколько общаюсь с Райаном, не перестаю удивляться, насколько гармонично уживаются в нём две личности – шута и джентльмена. В эту минуту он паясничает, а в следующую уже самостоятельно решает задачку по теме, которую ему только что разъяснили. Как говорил мой преподаватель по экономике, схватывать материал на лету – это так по-драконьи!
Я сижу в кресле у раскрытого окна, потягиваю кофе, закусываю имбирным печеньем, которым меня любезно угостили, прислушиваюсь к пению птиц и наблюдаю за Райаном. Он самоотверженно чертит в тетради графики и проводит непростые расчёты, а когда крепко задумывается, его глаза темнеют и между бровями образовывается маленькая вертикальная складочка.
Понимая, что невоспитанно пялюсь на парня, вожу взглядом по комнате. Здесь убрано, постельное бельё сменено. Интересно, кто постарался? Мирна не показывается в новом крыле, страшась заразить хозяина, и Бидди не позволяет. Неужели сам?
Но долго разглядывать цветы в стеклянной вазе и хаотичные линии на картине какого-то авангардиста я не в силах. Взгляд постоянно возвращается к сидящему на кровати Райану.
На днях на остров прилетал парикмахер и теперь у Райана новая стрижка, которая очень ему идёт. Короткие, почти сбритые под ноль на висках и изгибающиеся надо лбом красивой волной волосы подчёркивают мужественные черты его лица. Оказывается, я слишком хорошо его знаю, так как даже дурацкий воротник не мешает мне мысленно прочертить линии его шеи и полюбоваться шириной плеч. Короткие рукава рубашки открывают сильные загорелые предплечья с выпуклыми венами и выцветшими на солнце короткими волосками. Я скольжу взглядом по держащим авторучку пальцам, по аккуратно стриженным ногтям, по исписанной ровным почерком тетради и двигаюсь дальше… Воображение подсовывает ту самую сценку, когда я впервые увидела Райана в человеческом облике, и к моим щекам резко приливает жар.
И, конечно, именно в этот момент он поднимает на меня взгляд. Изгибает левую бровь. И меня снова сражает его магическая энергетика. Проникает под кожу, сметает защитные барьеры и превращает остатки здравого смысла в бесполезное нечто.