— Ну вот и ладненько, — легко согласился Пафнутий, — Тогда пошел я, делов у меня еще ого-го! — засуетился он, поправляя шляпу-гриб, отряхивая от пыли и грязных капель складки балахона.
— Ой, смотрите! — Иэнель восторженно показала на небо, — Радуга!
— Так конечно, радуга, дитя! — засмеялся старичок, — Радуга, она завсегда после бури приходит. И чем страшнее буря, тем ярче бывает радуга. Вишь, и еще одна, смотри, пониже большой.
— Ой, а там еще маленькая, над самой землей! — восхитилась Иэнель, — Никогда такого не видела.
— Для нас всё когда-то бывает в первый раз, — философски заметил Пафнутий, — для нас, но не для вселенной. Всё когда-то было и снова когда-то будет…, — бормотал старичок, направляясь к выходу, ступая на мокрую каменную дорожку, ярко блестящую от лучей выглянувшего солнца.
Конец