"Елену". Жуковский воспользовался тем обстоятельством, что между началом и
окончанием баллады его также очутился значительный промежуток времени, как
и у Гете при сочинении знаменитой драмы. Конечно, никто не прочтет без
умиления этих очаровательных строк по-русски. В них есть места пленительнее
самого подлинника. Баллада же останется в литературе нашей самым живым,
самым верным отголоском прекрасной души поэта, когда все лучшие двигатели
вдохновения: молодость, любовь, чистота, набожность и сила, совокупно в ней
действовали.
Как писатель в прозе Жуковский занимает в нашей литературе одно из
первых мест. По своему призванию отдавшись вполне стихотворству, не много
успел он обработать прозаических сочинений; но и они показали в нем
законодателя прекрасного русского языка и светлого мыслителя. Пушкин, говоря
о критических его сочинениях, признавал в нем лучшего по этой части писателя в
России. Особенно драгоценны для нас, как образцы повествований, его переводы
повестей, помещенные им в "Вестнике Европы". Никто живее его не умел
чувствовать и вернее передавать красот местности, разнообразия характеров,
оттенков народности и других принадлежностей, которыми талант возвышает над
обыкновенными явлениями каждое свое создание. Итак, не удивительно, что
переводы и сочинения Жуковского в прозе начали являться в отдельных
изданиях. Первые напечатаны в 1816--1817 г., а вторые в 1818, в Москве. Здесь, в
Петербурге, готовили между тем второе издание его "Стихотворений", которое
тоже в 1818 году вышло в трех уже томах.
Успехи Жуковского в литературном мире привлекли к нему внимание
разных ученых обществ, которые, одно перед другим, спешили внести имя его в
свои летописи как имя члена своего. Так, например, в 1816 году это было в
Дерптском университете, в 1818 в Российской академии, в 1829 в Санкт-
Петербургском университете и проч.
XII
Как ни приятною казалась жизнь поэта, посвященная прекрасным трудам,
которые увенчиваемы были повсеместными успехами, однако же судьба умела
приготовить ему еще лучшие удовольствия. Наступил 1821 год -- и Жуковский, в
числе особ, сопровождавших великого князя, ныне благополучно царствующего
императора, и августейшую супругу его, отправился за границу. Не суетные
развлечения питали душу поэта: прекрасная природа повеяла на него
плодотворным вдохновением. Никогда поэтическая деятельность его не являлась
столь производительною, как в продолжение этой поездки. Он успел в один год,
не считая мелких стихотворений, подарить русской литературе три поэмы. Вот их
заглавия: "Орлеанская дева" Шиллера, "Пери и ангел" Мура и "Шильонский
узник" Байрона. Равные по своим поэтическим красотам, они представляют
удивительное разнообразие по самому характеру поэтов и по содержанию
стихотворений. Такое приобретение разветвило направление и нашей поэзии. Мы
особенно почувствовали успехи в языке нашем и в искусстве с появлением
"Орлеанской девы", соединяющей в себе все тоны поэзии и все очарование
драмы, развитой свободно и так счастливо примиряющей историю с поэзиею.
Великолепные празднества, приготовленные в Берлине в честь августейших
гостей, равно вдохновляли поэта. "Лалла Рук" Мура навела берлинский двор на
мысль устроить чудный маскарад в восточном вкусе24. Представление героини
поэмы удостоила принять на себя государыня великая княгиня. Стихи
Жуковского, изображающие Лалла Рук, восхитительны:
Мнил я быть в обетованной
Той земле, где вечный мир;
Мнил я зреть благоуханный.
Безмятежный Кашемир;
Видел я: торжествовали
Праздник розы и весны
И пришелицу встречали
Из далекой стороны.
И блистая, и пленяя --
Словно ангел неземной --
Непорочность молодая
Появилась предо мной;
Светлый завес покрывала
Отенял ее черты,
И застенчиво склоняла
Взор умильный с высоты.
Все -- и робкая стыдливость
Под сиянием венца,
И младенческая живость,
И величие лица,
И в чертах глубокость чувства
С безмятежной тишиной --
Все в ней было без искусства
Неописанной красой25.
Но когда он описывает ее как олицетворение самой поэзии, какой-то
обаятельный трепет чувствуется в сердце.
Так пролетела здесь, блистая
Востока пламенным венцом,
Богиня песней молодая
На паланкине золотом.
Как свежей утренней порою