Родная сестра Виолетты Виктория в 60-х годах сумела уехать в США с мужем, тоже американцем, Джеком Гуральским. Джек приехал в СССР во второй половине 30-х годов (он симпатизировал социализму, к тому же в годы депрессии в конце 20-х годов в Америке жить было не сладко, а, в отличие от отца Виолетты, Джеку пришлось спать под мостами) и прямым ходом отправился в ГУЛАГ. Отсидев полный срок, Джек вышел на свободу только после смерти Сталина и поговаривал, что первым иностранным языком, который он выучил, был русский матерный. Несколько лет он с Викторией добивался разрешения на возвращение на родину, и только в 60-х годах они смогли уехать в Штаты по вызову родной матери Джека, а потом поселились в Коламбусе.
В конце 70-х годов Джек тяжело заболел, сестра позвонила Виолетте и попросила ее срочно прилететь. Выдающаяся советская балерина гастролировала по всему свету и даже не подумала, что просьба о поездке к сестре по такому поводу может вызвать начальственный гнев. Но именно эта нечеловеческая, да еще выраженная в хамской форме реакция была ответом на ее просьбу. Более того, вместе с отказом ей было заявлено, что если она вздумает настаивать на желании навестить сестру, то может потерять работу. И действительно — в ближайшую же гастрольную поездку ее не пустили и дали понять, что у нее теперь один шанс увидеть сестру: покинуть СССР навсегда. По-видимому, кому-то из высоких держиморд хотелось продвинуть на роль примадонны театра свою любимую актрису.
Виолетта подала заявление на эмиграцию, но выпускать ее не торопились. Почти 7 лет она просидела в отказе — в те же годы, что и мы. Но она боялась, что если войдет в контакт с другими отказниками, то срок выезда ей отодвинут еще дальше (все-таки «Народная артистка»). Она затаилась и тихо ждала. Наконец, ей удалось передать в американское посольство свидетельство о рождении, там проверили американские записи о всех родившихся, признали ее американское гражданство и выдали паспорт. С ним, на полных правах американки, она приехала в Коламбус.
Поселившись у сестры, Виолетта попыталась попасть в балетную труппу Коламбуса, но сразу это не удалось. Еще одна балерина, да еще очень застенчивая, была не нужна. Жить без работы тоже было нельзя: только в Штатах Виолетта поняла, как с трудом сводят концы с концами Джек и сестра. Надо было где-то устраиваться на работу. Денежного пособия, какое выдают эмигрантам без гражданства, ей не полагалось, потому что она была полноценной американкой. Сестра, наслушавшись знакомых, решила обратиться за помощью в местный Еврейский Центр, выдававший всем вновь прибывшим евреям небольшое пособие в первые полгода после приезда. Мать сестер была еврейкой, и они решили попытать счастья там. Встретила их в Джуйке (так между собой зовут еврейские центры эмигранты из России) «социальный работник» Сэра, про которую в среде эмигрантов сложилось твердое мнение, что она «трамвайная хамка». Сестры такого определения, разумеется, не знали.