Доехав до Кастель-Сант’Анджело, беглецы остановились в пансионе.
— Возьмем два номера, — сказал дон Танкреди, джентльмен, как и прежде, — я не хочу вас компрометировать.
Но внезапно Сусанна, которая любовалась панорамой из окна, побледнела: бодрым шагом по проселочной дороге подъезжала двуконная карета, а в карете неподвижно сидел с закрытыми глазами ее муж.
— Загони лошадей, — кричит Гверрандо кучеру, бросая ему кошелек, набитый золотыми монетами, который он уже давал и отобрал у официанта из Валлефонда, — но мы должны прибыть раньше, чем они отъедут!
Кучер хлещет лошадей и орет, лошади взмывают, гремят бубенцы, и дорога убегает назад.
Через потайную дверь любовники скрываются на легкой двуколке.
Прибывают муж и Гверрандо:
— Здесь была дама?
— Да и уже уехала.
— О, черт!
Гверрандо забирает полный золота кошелек из рук кучера и бросает его горничной:
— Расскажите мне все, что вы знаете о ней.
— Она взяла два номера.
— А кто жил в другом?
— Никто. Он был пуст.
— Проклятье! — кричит Филиппо. — Они спали вместе.
— Главное, — говорит Гверрандо, — настичь их прежде, чем они пересекут границу. — И поворачивается к горничной: — Куда они поехали?
— Кто?
— Те двое, что были здесь.
— Но дама была одна.
— Любовник был у нее в сумочке.
Горничная не знает об этом ничего. Никто ничего об этом не знает. Быть может, что-нибудь знает конюх. Зовут конюха.
— Ты знаешь, куда поехала та дама, что недавно тут была? — спрашивает Гверрандо, бросая ему полный золота кошелек, который отобрал у горничной.
— Да.
— Слава богу! — восклицает Филиппо. — А куда она поехала?
— Вот. Она говорила, что должна ехать неизвестно куда, а потом…
— А потом? — спрашивает Гверрандо.
— А потом не знаю куда еще.
— Отдавай назад кошелек.
— Черта с два!
Дороги две: одна на Сан-Грегорио, другая на Сан-Габриеле. От решения, принимаемого в этот момент, зависит успех или неуспех погони. Граница уже в нескольких километрах. Филиппо подбрасывает монетку, чтобы решение принял случай, но монетку так и не нашли. Зато Гверрандо отыскивает гениальное решение:
— Я иду сюда, — говорит он, — а вы идете туда.
Они расстаются со слезами.
Гверрандо движется по ложному следу. Филиппо прибывает в «Гранд-отель» Сан-Грегорио, и его принимают с привычным представлением несколько часов спустя после того, как началась охота на волка, о которой говорилось в предыдущей главе.
— Была ли здесь светловолосая, высокая, стройная женщина с сумочкой в руке? — спрашивает он у портье.
— Она приехала десять минут назад. Но не знаю, есть ли у нее сумочка.
— Есть, есть! — стонет муж.
«Наверное, — думает портье, — это воровка в международном розыске».
— Быстрее, — кричит Филиппо, — комиссара полиции сюда!
Приходит полицейский Пик.
— В чем дело?
— Надо застукать сюрпризом парочку прелюбодеев.
Пик надевает фальшивую бороду.
— А борода для чего? — осведомляется Филиппо.
— Я, — отвечает Пик, — никогда не работаю без надлежащей маскировки.
Он осторожно стучит в дверь.
— Кто там? — кричит Сусанна изнутри.
— Патруль! — хором отзываются Пик и Филиппо.
Старая шутка, но действует безотказно: дверь открывается.
Все входят.
— Именем закона, — обращается Пик к Филиппо, — закройте дверь. — Затем поворачивается к Сусанне: — Мы здесь для сюрприза.
— Очень мило с вашей стороны, — бормочет Сусанна.
— Где твой любовник? — вопрошает Филиппо.
— Я одна.
— Врешь! Покажи сумочку.
Сумочка пуста: никаких следов соблазнителя.
— Куда ты его спрятала?
— Я одна.
Ищут везде: под кроватью, в шкафу, за занавесками. Ищи ветра в поле.
Наконец обнаруживают дона Танкреди в пудренице — бледного как полотно.
Пик приходит в ярость.
— Что это за цирк? — кричит он.
И отказывается составлять протокол; бранясь, садится на свой трехколесный велосипед и укатывает.
Дон Танкреди заявляет, что он к услугам обманутого мужа.
— Пока что оставайтесь на комоде, — холодно роняет Филиппо. — А там посмотрим.
Но Дон Танкреди настаивает: он желает дать удовлетворение.
— Единственное удовлетворение, которое вы могли бы мне дать, — это отправиться ко всем чертям, — орет Филиппо.
— Однако, — рыцарски заявляет дон Танкреди, — между мной и вашей женой ничего не было.
Это правда.
— Если мне позволено дать вам совет, — добавляет он, — не делайте безумств. Не принимайте окончательных решений. Они всегда оборачиваются против того, кто их принимает. Прощайте как можно больше.
— Не ваше дело, — говорит Филиппо.
— Что касается меня, — заключает дон Танкреди, — я знаю, что мне остается делать.
— И что же именно? — ледяным тоном спрашивает Филиппо.
— Исчезнуть, — восклицает дон Танкреди.
И теряется.
Требуется масса усилий, чтобы снова его отыскать. Когда его наконец находят — в корзине для бумаг, — Филиппо, который в сущности был человеком добрым, говорит:
— Ладно, вы уедете, но сами вы сделать это не в состоянии. Я не могу вас так бросить. Мы дождемся вашего друга.
Он смотрит на часы:
— Скоро должен быть.
Во избежание случайностей, на этот раз он берет дона Танкреди и кладет к себе в жилетный карман.
— Доверяй, но проверяй, — бормочет он.
Слышится гонг, возвещающий завтрак.
— Пойдем поедим, — говорит Филиппо.
Они спускаются в пустынный общий зал — все постояльцы отправились охотиться на волка — и молча завтракают. Вдруг Филиппо, который принимает лечебные таблетки, бледнеет, как мертвец, и кладет себе руки на живот.
— Что с тобой? — спрашивает Сусанна с тревогой. — Тебе плохо, малыш?
— Кажется, я проглотил дона Танкреди, — говорит сам не свой Филиппо.
Сусанна вскрикивает и падает в обморок.
К счастью, это ложная тревога; дон Танкреди по-прежнему находится в кармане жилета. Во избежание неприятностей, его снова кладут в сумочку Сусанны; и, чтобы супружеский покой больше не нарушался, сумочку относят в номер к Филиппо, который, закрыв дверь, кладет ключ к себе в карман, спускается в общий зал и заглядывает в перечень услуг, предоставляемых гостиницей: Спустившись вниз от гостиницы, можно погулять по долине; от церквушки Троицы ясно слышно великолепное эхо.
— Пойдем послушаем эхо, — говорит он холодно. — Потом решим с разводом.
У церкви Троицы ни души. Филиппо подносит руки рупором ко рту.
— Эхо-о-о-о! — кричит он что было сил.
В печальном свете заката эхо отвечает ему:
— Болван ты и все, кто приходит сюда, чтобы услышать эхо!
Филиппо кажется, что он ослышался.
— Эхо-о-о-о! — повторяет он.
В тишине ясного заката эхо отвечает:
— Осел, кретин, идиот!
Месть эха довершена.
— Слушайте, — задумчиво говорит старик, — думайте, что хотите, но я уверен, что эта громадная загадка вселенной никогда не будет разгадана.
Муж и жена молча возвращаются в гостиницу; вот они идут по узенькой улочке, сторонятся, чтобы пропустить двух коров с колокольчиками на шее. Вокруг полное безмолвие, ясность и спокойствие в окружении гор. Далекий колокол зовет к вечерней молитве.
Разумеется, колокол поддельный.
Настает вечер.
В гостинице супруги обнаруживают прибывшего Гверрандо, который ожидает их с нетерпением.
— Ну, — спрашивает молодой человек, когда видит, что они одни, — где дон Танкреди?
— Успокойтесь, — отвечает Филиппо, — он здесь, в безопасности.
Он поднимается в номер, чтобы взять неисправимого романтика, — и здесь его ожидает неприятный сюрприз.
Дон Танкреди уехал? Нет. Воры, воспользовавшись отсутствием супругов, побывали в номере и унесли сумочку Сусанны с доном Танкреди.
Возвращается Пик, полицейский. Он узнал о краже и подскочил одномоментно. Дверь в номер не открывается. Мощным ударом плеча Пик выбивает себе ключицу. Зовут слесаря.