Герберт давно поссорился с Богом и ни с чем, кроме упрёков, к Нему не обращался. Но тут не выдержал и взмолился: «Дай мне видеться с сыном! Ещё пару лет и этого малыша не станет. Появится хмурый и желчный подросток».
И вот произошло чудо. Позвонил Патрик и звонким голоском затараторил:
— Папа, мне прочли твоё письмо! Я тебя люблю! Я тебе верю! Ты ни в чём не виноват! Я хочу с тобой видеться!
Герберт дрожащим голосом что-то отвечал. Ему казалось, что это сон, ему очень хотелось плакать, но на этот раз это были слёзы радости.
Потом, как холодный душ, в трубке зазвучал непривычно наглый голос Эльзы. Ненависть сняла маску лицемерия.
— Привет. Ну всё, Патрика уже ознакомили с твоей версией событий. Он хочет видеться с тобой. Только я прошу тебя не говорить с ним больше обо всём этом. Говорите о радостном.
— Хорошо, конечно о радостном, только о радостном! — тихо промолвил Герберт и блаженно улыбнулся сквозь слёзы.
НАКОНЕЦ-ТО РАЗГОВОР С СЫНОМ
Патрик без надзора Эльзы охотно общался с отцом.
— Я играл в карты с нашими алкоголиками, наркоманами. Я практически постоянно выигрывал. Я помогал моей маме тоже иногда играть, потому что я знал правила. А когда мне было четыре, я уже понял, что не люблю правил.
— Правил? — уточнил Герберт.
— Правил, ну, как в школе. Школа — это просто г…но. Я ненавидел всё, что связывалось с учением, потому что это мучение для меня и практически всех, кто ненавидит школу. Я не могу идти в школу, потому что это просто ад на палочке. Я не могу этого делать. Я не могу, правда.
— Объясни, почему ты не хочешь ходить в школу?
— Иногда у меня есть смешанные чувства насчёт всего этого.
— Почему?
— Потому что иду в школу, сижу там — мне скучно, нечего делать. Постоянно надо что-то учить. Я понимаю, что это надо — идти туда, в школу, и всё там хорошо, но всё равно. Почему вообще надо идти в школу, когда можно просто всё это выучить дома? Мои учителя как машины! Не как люди…
— Но взрослые дети, Энжела и Джейк, не ходили в школу, ты знаешь?
— Правда?
— Они ходили только в самом конце. В основном всю жизнь я нанимал им учителей.
— Это ужасно, я не представляю, как я могу учиться с учителем.
— Почему? Для Джейка я даже приглашал учителей из Англии, профессоров.
— Правда? И как они?
— Ему было интересно.
— Да? Я не могу учить что-то, если мне это неинтересно.
— Это правда. Это ужасно.
— И мне постоянно попадается какой-то идиот-учитель, который даже не может научить меня тому, сколько будет пятью девять. Я, конечно, знаю, что это 45, но всё равно. Есть учителя, которые могут тебя заинтересовать! Но такие попадаются редко.
— Да, поэтому я и нанимал их, и только настоящих учёных. У Джейка был профессор по литературе, поэтому он так хорошо пишет стихи. Они три недели просто гуляли и разговаривали.
— Папа, ты читал книжку, которая называется «Моя семья и другие звери»?
— Даррелла?
— Да. Ты помнишь, как мальчику в этой книжке (то есть самому Дарреллу) наняли хорошего учителя, который рассказывал о всяких животных и том, что они делали. Ему было интересно, и он всё выучил.
— Да. Я поэтому так и делал. Я нанимал учителей по истории, по физике. Они гуляли с Джейком, разговаривали и занимались. И было очень здорово. А с Энжелой занимался я. Мы очень, очень хорошо жили. Мы были так счастливы…
— Когда мне было шесть или семь лет (не очень помню), я начал смотреть ютуберов. Это было лучшее развлечение в моей жизни. Я мог просто каждый день сесть и смотреть их часами. Когда вы, мои родители, уезжали для чего-то, я оставался дома и смотрел на папином компьютере целый день, без остановки. Для меня ютуберы были очень большим развлечением, меня это как-то отвлекало от настоящей жизни. Потом я просил мою маму, чтоб она купила мне Minecraft. Это была моя первая игра, которую я по-настоящему хотел купить. Не как Mario, не как Wii, а настоящая игра, хорошая, созданная замечательной компанией.
Я практически всё в ней выучил. Там, внутри игры, так хорошо! А вообще, я не могу понять, почему мне надо что-то делать: почему мне надо идти на улицу, почему мне надо есть, почему мне надо всё это делать. Почему, я не понимал этого.
— Что ты имеешь в виду?
— Я просто не понимаю, почему вообще сделана жизнь.
— Ты знаешь, я и сам до сих пор не понимаю.
— Я даже не понимаю, почему жизнь так по-идиотски сделана.
— Ты знаешь, у меня то же самое. Об этом я постоянно думаю. Я ничего не понимаю. Почему всё так по-идиотски устроено?