— Товарищ Лутугин, — говорит он, — я охотно оказываю вам помощь, но согласитесь, что ведь это делу не поможет. Через некоторое время вы можете опять очутиться в таком же положении. Вам надлежит, как и всем, спекулировать, иначе и вы, и ваша семья пропадете. Кстати, не можете ли и вы мне сделать маленькое одолжение. Помните, кажется, у вас на хранении в подвалах были старые рулоны с кальками. Принесите их мне сегодня домой, но только попозже, часов в 11 вечера.
Лутугин немного удивляется этой странной просьбе, однако обещает ее исполнить, благодарит, но Баранов уже захлопывает дверь, входя в кабинет начальника. Последний передает ему только что полученную резолюцию о командировании экспедиции в Туркестан за продовольствием на общую сумму 40 миллионов рублей. Петр Петрович рассказывает о своих странствованиях. Со своей стороны, Арцеулов просит позвонить ему по телефону о результатах переговоров с Бакштом. После этого Петр Петрович, пригласив еще трех начальников отделения, приступает к демонстрации привезенных из Киева часов. После осмотра и оценки, одна пара приобретается за полтора миллиона рублей тут же чиновником Арбузовым, другой же спец 2 пары берет к себе на комиссию. Наконец, последняя пара, не вызывающая, по-видимому, интереса, остается на руках у Баранова. Через некоторое время все прощаются и расходятся по домам.
Петр Петрович возвращается домой.
— Петя, тебе звонил Шейнис, — встречает Баранова Вера Ильинична, отворяя ему дверь, — и просил передать, что деньги за валюту принесет обязательно завтра.
— Подавился бы он со своими деньгами, — ворчит Петр Петрович. — Как надо быть осторожными со всеми этими людьми. Вот уже пятый день все "завтраками" меня кормят.
Почти одновременно с Барановым возвращается и его дочь с гувернанткой.
— Где вы пропадали? — спрашивает мать. — Неужели так долго были занятия? — удивляется она.
— Да нет же, мама, — возражает Ниночка, — ты же знаешь, что занятий никаких нет. Мы больше всего просто бегаем в саду. Сегодня, между прочим, моей подруге Тане Князевой, наш соученик по классу разбил голову, когда мы играли в чехарду. А мы с мадемуазель, после занятий, по случаю хорошей погоды, пошли в зоологический сад. Какой он стал теперь жалкий!
И девочка начинает с жаром рассказывать свои впечатления. Все клетки с надписями "кондор", "орел" — пустые или, точно в насмешку, наполнены курами и петухами. Почти никаких зверей нет, кроме нескольких верблюдов, пары львов, да ламы и мартышек. Ужасно пустой и скучный вид. Каким-то чудом уцелевшие белые медведи, голодные, как и посетители сада, едят даже черный хлеб. Вообще, полный развал и какая-то пародия на зоологический сад!
Понемногу все вновь собираются в столовую. Петр Петрович передает одну пару часов Дмитрию Ильичу, указывая, что другая уже продана за 1 200 000 рублей, за которые он хочет получить 10% куртажа, две остальные пары тоже, по-видимому, будут проданы. После этого Димитрий Ильич рассказывает про свою поездку в Киев. Ехали они туда и обратно в международном вагоне, якобы в командировку. Действительно, золото сейчас в спросе в Киеве, но, так как они торопились обратно, то не успели выгодно поместить привезенные в Киев золотые монеты.
"Ладно, ладно, — думает про себя Баранов, — заговаривай нам зубы; чай, миллионов 5 хватил!"
— В Киеве Китти, — продолжает Гудков (фамилия Дмитрия Ильича), — снюхалась с комендантом вокзала — коммунистом, представившись, что она одна, и сумела получить обратный билет в международном вагоне. Я же заплатил в местном статистическом отделе и тоже получил обратную командировку, якобы для отвоза каких-то важных статистических материалов в Москву. Между прочим, при поездке, наш знакомый спекулянт мне рассказывал, что теперь создаются целые общества, нанимающие за "пешкеш" вагон, устраивающие дыры в обшивках и двойное дно и таким образом провозящие огромные суммы — керенки и золото, не боясь заградительных и всяких иных контрольных отрядов. Мне хотелось бы еще раз обернуться и повезти золото и керенки. Нужно будет опять измыслить командировку и заплатить за устройство ее Бакшту 1 или 2 миллиона рублей.
Разговор скоро прерывается приходом Бунина, которого ждут к обеду. Поздоровавшись и сообщив, что он получил все пропуски и завтра выезжает, он осведомляется, есть ли сахарин, который он заказал. Петр Петрович уходит и сейчас же возвращается с запечатанной металлической коробкой, извиняясь, что цена оказалась немного выше, чем он предполагал, — на 750 тысяч, а 800 тысяч рублей за кило.