Попрощавшись с хозяевами, оба возвращаются домой. Все родственники сидят в это время за лото. Раздается звонок, и Петр Петрович вспоминает, что должен был прийти Лутугин, и сам идет открывать ему дверь. Действительно, в пришедшем он узнает своего сослуживца, принесшего два больших рулона кальки. Петр Петрович благодарит его, поясняя, что это ему нужно для некоторых технических работ, и прощается. "Воображаю, какие это технические работы, — думает, спускаясь по лестнице, Лутугин. — Очевидно, какая-нибудь спекуляция. Но какая? Ведь это старая калька с чертежами на ней. Кому она может быть нужна?"
Тем временем Петр Петрович относит кальку в спальню, кладет рулон под кровать и возвращается в столовую. Скоро он прощается и с Дмитрием Ильичом идет играть в карты к госпоже Крюгер. В первом часу ночи гости расходятся. Вера Ильинична отправляется на кухню брать счет с кухарки и заказывать ей обед на завтра. Происходит очередное столкновение с последней, уже обжившейся в доме Барановых и потому держащей себя крайне вызывающе. Уходить она никуда не хочет, отлично понимая, что нигде не получить ей такую еду. Поэтому недоразумение, как всегда, кончается слезами, с упоминанием, что барыня не ценит своих прислуг, что подозревает их в воровстве и проч. Вера Ильинична возвращается к себе и в пеньюаре ложится на софу читать какой-то старый французский роман.
В два часа ночи Баранов с Гудковым возвращаются. Первый взволнованным голосом рассказывает жене:
— Можешь себе представить, дорогая, какой скандал! Я с Димой проиграли немного, и, так как у нас игра шла ни шатко, ни валко — (не беспокойся, я пустяки проиграл) — мы решили идти домой. Я стоял и смотрел, как волновался и кипятился один молодой студент, приехавший с юга по спекулятивным делам и решивший попытать счастья. Сначала ему как будто бы везло, а потом он начал все больше и больше проигрывать. По-видимому, он стал следить за партнером, потому что вдруг закричал на Шмидта: "Вы сделали накладку!" Мошенничество открылось. Студент бросился наносить Шмидту удары по лицу. Другой из партнеров, по-видимому, бывший в стачке со Шмидтом, успел, однако, забрать деньги. Шулер удрал, а его партнер, введший в дом Шмидта, стал всячески выгораживать себя. В общем, ужасная гадость! Имей в виду, что это не в каком-нибудь клубе, а среди знакомых. Боже мой, до чего упали у нас нравы! До чего довела нас советская власть!
— Ну, слава Богу, что ни ты, ни Дима не влопались, — замечает Вера Ильинична, раздеваясь.
Петр Петрович продолжает:
— Могу тебя, кстати, порадовать, сегодня я вновь достал кальку, — и он показывает рулон. — Можешь опять ее вымыть и выкипятить, и мы, как прошлый раз, пустим в продажу новый, только что из Англии полученный батист двойной ширины по цене 10 тысяч рублей за аршин.
— Ну, и я тебя порадую, — отвечает Вера Ильинична. — Я продала, пока ты беседовал с Бакштом, Бунину спирт, который нам достался даром, причем взяла с него 120 тысяч рублей, тогда как его всюду можно получить, как ты знаешь, за 80 тысяч.
— Да ты у меня молодец, — говорит Петр Петрович, поворачивая электрическую кнопку и погружая комнату во мрак.
— Слава Богу, — отвечает Вера Ильинична, — кажется, я не первый день живу и уже твердо усвоила главную коммунистическую заповедь: "кто не спекулирует — тот не ест", — заканчивает она.
ГЛАВА ХIV
Нравы
Будучи сама по себе темной, советская власть на все стороны русской жизни наложила свой мрачный и грязный отпечаток. Во все слои русского населения проникла необыкновенная испорченность, которая лишь с течением долгого времени сможет постепенно исчезнуть.
Как будто бы советская власть своей специальной задачей поставила расшатать те устои общественной морали, которые доминировали в русском народе. Начать хотя бы с воспитания. Здесь проводимая Наробразом политика сводится к тому, чтобы вырвать детей из семьи, избавить их от влияния тлетворных семейных устоев и мещанской морали. В результате школьные нравы дошли до такого состояния, что печальные явления, бывавшие раньше в виде исключений в женских открытых и закрытых учебных заведениях, теперь, к сожалению, встречаются на каждом шагу. Даже больше того — тов. Коллонтай поздравляла юную 12-летнюю воспитанницу приюта, произведшую на свет ребенка. Таким образом, советская власть не видит ничего плохого в том, что дети начинают производить детей. В школах занимаются мало. Педагоги больше заняты приручением обоих полов; поэтому вопросы любви и проблемы пола начинают интересовать молодежь в более раннем возрасте, чем раньше. Если обратиться к более маленьким деталям, то и тут поражает перемена. Общая тяжелая и грубая обстановка современной жизни находит себе отражение и в детских играх. Больше всего имеют успех игры в революцию, в белых и большевиков, причем эти игры сопровождаются изображением грабежей, насилий, арестов и казней. Огрубение нравов проникает все глубже и глубже в детское сердце. Я сам был случайным свидетелем финала своеобразной современной игры, когда группа детей, связав кошку и введя ей внутрь довольно некрасивым способом резиновую кишку, надувала через эту кишку несчастную, метавшуюся и отчаянно мяукавшую кошку, пока она, наконец, не лопнула. Какой будет нравственный уровень у будущих взрослых, когда они с детства уже начинают проявлять подобные садистские наклонности!