Через несколько дней ко мне в Штарнберг позвонил сам Верховский. Он сообщил, что служба располагает информацией о возможном покушении на Мельниченко. Эта опасность якобы исходит от криминалитета. Верховский предложил мне срочно встретиться с ним в Будапеште – у него не было шенгенской визы. Сказал, что вместе с ним прилетит генерал СБУ. Я ответил, что подумаю над его предложением.
Верховский повел себя во Львове по-джентельменски, отпустив меня с Ганнусей в Штарнберг. И я был очень признателен ему. Этот поступок, в первую очередь, повлиял на мое дальнейшее отношение к СБУ. Хотя, скорее всего, соответствующее решение принимал не сам Верховский, а кто-то в Киеве. Тем не менее, я решил принять его предложение.
Взвесив все доводы за и против, я пришел к выводу, что поступаю верно. В конце концов, рассудил я, события вокруг Мельниченко являются делом особой важности и находятся в сфере прямой компетенции СБУ. Деркачу я не доверял, но надеялся, что в службе есть профессионалы, которые руководствуются государственными интересами. Мне было любопытно ознакомиться с их позицией. Кроме того, я верил, что СБУ наверняка знает, кто убил Гонгадзе.
Договорившись с Верховским, я сразу же поставил в известность о предстоящей встрече социалистов. Для этого я связался с Шибко.
У СПУ традиционно были тесные связи с коллегами-социалистами в Венгрии. Накануне скандала Мороз со своим помощником дважды посещал Будапешт. Поэтому я попросил Шибко организовать мне там какое-то надежное прикрытие. Я помнил о предупреждении БНД и опасался провокаций. Венгрия в то время поддерживала безвизовый режим с Украиной и Россией и была открыта для разных сомнительных элементов.
Шибко выполнил мою просьбу. В Будапеште меня встретили двое бывших сотрудников венгерских спецслужб. Под их охраной я отправился на условленную встречу.
Сотрудники СБУ ждали меня в ресторане. Первым делом Верховский представил мне Степана – он оказался высокопоставленным генералом из Киева. Постепенно завязалась беседа. Вскоре, убедившись, что мне ничего не угрожает, венгры оставили нас наедине. Уходя, они сказали, что оставляют меня в кругу друзей.
И действительно наше общение было весьма теплым. Выяснилось, что собрались земляки – все были родом из Прикарпатья. Я – из Калушского района, Степан – из Коломыи, а Верховский – из областного центра. Выпив за знакомство, мы приступили к деловым переговорам.
Как и ожидалось, Верховского и Степана, в первую очередь, интересовало местонахождение Мельниченко. Они предложили установить с ним прямой контакт на случай, если у СБУ появится какая-то срочная информация. Убеждали, что жизнь Мельниченко в опасности и это очень беспокоит Киев, поскольку, случись неладное, подозрения падут на службу. Мои собеседники заявили, что уполномочены вести переговоры от имени Леонида Деркача.
Я пояснил, что прямым выходом на Мельниченко обладает Мороз, и предложил им свести главу СБУ напрямую с лидером социалистов. Если они договорятся между собой, подчеркнул я, то сообщу сведения о местонахождении майора и его контактный телефон. Я немедленно дозвонился Морозу и сообщил о поступившем предложении. Он согласился переговорить с Деркачем. Сотрудникам СБУ, в свою очередь, связаться с шефом не удалось. Его мобильный не отвечал. На этом и разошлись.
Как выяснилось, у председателя СБУ были в тот момент более важные дела. Опозоренный историей с прослушиванием кабинета Президента, Деркач полетел в Москву на празднование юбилея Службы Внешней Разведки России. И в то время, когда его подчиненные пытались договориться о выходе на Мельниченко, их шеф пил шампанское в Москве.
Отправившись на встречу в Будапешт, я оставил десятилетнюю дочь одну в Штарнберге. У меня заканчивались наличные деньги и я, если честно, рассчитывал, что дорожные затраты компенсируют гости из Киева. Но не тут то было. Сотрудники СБУ вылетели в Венгрию в спешке, без командировочных. Степан и Верховский поклялись, что у них на двоих осталось сто долларов. Поэтому мне пришлось заплатить за ужин. И это было большой ошибкой – денег у меня едва хватало на бензин.