— Но Бурже мертв, — со вздохом сказала Эдит.
Я похлопал Уилла по колену, стараясь не встречаться с ним взглядом. Он и так чувствовал себя крайне неловко.
— По крайней мере, — пробормотал Уилл, — большинство баймеров спасено. Они спаслись, Сид. А ты стал героем. Сид — герой! Так им сказал Оро Таркид, и пояснил, как ты спас баймеров. Как заставил их играть музыку баймеров… как заманил всех людей Сондата в большой пузырь, и, пока они там слушали музыку, пробрался до передатчика… И еще как я при помощи пистолета с разрывными пулями расширил горловину туннеля, чтобы баймеры могли пройти….
— Тихо!
Эит Дюпре поднесла указательный палец к своим прелестным губам. И тогда я услышал. Звук музыки баймеров. Правда, это была только одна струна, тянущая единственную ноту.
Да, подумал я про себя, даже ты, Оро Таркид, не знаешь всей правды. Ты не знаешь, с какой целью твои предки придумали эту музыку и передали ее последующим поколениям. Музыку; необходимую для жизни на планете, которую терзают неимоверные по силе магнитные бури, генерируемые магнитным полем слишком близкого Солнца. Музыка как лекарство. Лекарство для психики и нервов. В музыке, Оро Таркид, есть нечто успокаивающее получше всех медикаментозных средств. На моей планете знают об этом уже несколько веков. Так что вас спасла ваша музыка, а вовсе не я.
Эдит Дюпре лежала, положив мне на колени голову. Уилл куда-то делся. Очевидно, решил, что нужно оставить нас вдвоем.
Затем Эдит поняла голову, в ее прелестных глазах стояли слезы.
— Сидней… — сказала она и откашлялась. — Вы… вы тоже ложитесь…
Губы ее дрожали.
— Это я и собирался сделать, — сказал я и привлек ее к себе. — Это и собирался.
И я поцеловал ее… Ну, почти поцеловал, но она вдруг отпрянула.
— Сидни, — сказала она, преодолев, наконец, спазмы в горле. — Я… я никогда не д-думала… что встречу другого такого же, как я… Ну, крепкого орешка. Парня, который не любит мямлить. Парня, который запросто бросил кошке под хвост свою жизнь лишь для того, чтобы спасти кого-то другого…
Я немного подумал и мрачно сказал:
— Наверное, вы его встретили. Но и я тоже, Эдит. Долой всяких там угнетателей! Вот наш девиз. Твой и мой.
Я снова прижал ее к себе. И на этот раз она не отпрянула.
ПЕСЧАНЫЙ ПЕС[8]
Двое шли по западному концу обширного, накрытого Куполом, города Марсопорт, шли легким шагом обитателей пустыни. Это был район трущоб, где купол, загибаясь, продолжался под землей. Движения воздуха почти не было, поскольку воздушная волна, которую неустанно гнали гигантские городские вентиляторы, огибала Кривую стороной. Но никого это не волновало. Бедные привыкли к затхлому воздуху и плохим условиям жизни, а богатые мирно спали в своих домах в отгороженном стеклянными стенами центре Купола, где искусственный ветер дул регулярно неся свежесть и кислород.
Эти двое, передвигавшиеся в тени зловонного переулка, разумеется, не афишировали своей одеждой, что привыкли к окружавшей их бедности, подчеркнутой рядами обветшалых домов, грязью и запустением, царившими вокруг. Оба они недавно покинули подмостки марсианского Королевского Театра, где жизнь изображалась с иного, искаженного до неузнаваемости ракурса. Но театр бурлил у них в крови. Их всегда интересовали богатые, но не из желания подражать таковым, а из стремления наблюдать и учиться. Возможно, в их действиях нынешним вечером можно было отыскать параллель с действиями песчаных псов, животных, специфичных для марсианских пустынь, которые способны перемешаться с огромной скоростью на большие расстояния в поисках ядовитых крыс — главного источника их пищи.