Сад Желаний исчез стремительно, сперва обратившись в мираж, а после — растаяв совсем. Полишинель не успел и заметить, как ноги его, стоявшие на траве, перенеслись на пол аудитории. Стражники, в соответствии с переменившейся обстановкой, также преобразились: теперь это были обыкновенные близнецы, без ливрей и оружия, в повседневной невзрачной одежде.
Единственное, что роднило с тем сказочным миром поэзии, этот такой же, как и все прочие, класс, куда перенёсся Стравинский — с извечным роялем у стенки, пюпитрами, стульями, — это Повелитель Желаний, оставшийся в том же облике молодой Екатерины Сергеевны.
— Спасибо за то, что снял чары, — добродушно сказал Повелитель. — Полагаю, твоё желание будет обдуманным.
— Я… что вы сказали? — не мог прийти в себя Полишинель.
Такое количество событий, совершенно невероятных и фантастических, требовало времени для их осмысления, а думать о чем‑то ещё сейчас Полишинель решительно был не в силах.
Упоминание о награде, ему обещанной, которую он, как считал, заслужил чрезвычайным напряжением мысли своей, Игоря взволновало до крайности.
Когда‑то давно, в возрасте располагающем к несбыточным грёзам, когда Полишинель весьма был увлечён историей Алладиновой лампы, ему мечталось, что и он сам станет хозяином джинна. И тогда Игорь знал совершенно определённо, чего ему пожелать, на случай если Хоттабыч возьмётся его облагодетельствовать. Но годы неумолимо текли, и детские фантазии, вместе с детством самим, миновали.
Повелитель Желаний дожидался ответа Стравинского с той терпеливостью, каковую Он проявил, ещё будучи в Саду, когда задал Полишинелю «философичный вопрос» и, так же соединив за спиной руки, стоял теперь погруженный в раздумье.
Тем временем неуверенность жуткая охватила Игоря целиком. Как не прогадать? Какой сделать выбор?
Наконец он поднял взгляд от пола и с решительностью собрался. Стражники, увидя, что парень собирается говорить, замерли, полные любопытства.
— Одно большое желание живёт со мной многие годы, — начал он тихим голосом, — и становится тем сильнее, чем дольше стараюсь его подавить.
С какой пронзительной откровенностью произнесено это было!
Боясь того, что будет он прерван, испытывая опасение, что не хватит духу договорить, Полишинель высказал следующее едва ли не скороговоркой.
— Родной души со мной рядом нет. Друга хочу, который бы всегда понял, который бы поддержал. На равнодушие натыкаюсь, на внутренний холод людей вместо того, и горюю о своём одиночестве.
Повелитель Желаний его выслушал очень внимательно и ни одной чертой лица не показал своего отношения к слышанному.
Он подошёл на шаг к Игорю.
— Тому быть.
В глазах Екатерины Сергеевны мелькнуло нечто необъяснимое.
****
Появление сэра Эндрю на празднике возымело воздействие на девушек самое необыкновенное. Произведённый эффект был сравним с бурным восторгом толпы, встретившей кумира после долгого ожидания. К моему глубокому неудовольствию особенно оживилась Юля, немедленно пригласившая Эндрю сыграть с нами в «Этого-сюда-столько».
Тот был в угрюмом настроении и Андрея ей пришлось уговаривать.
«Да ну ерунда, лучше в «Правду или выкуп»» — «Тебя все просят, смотри» — «Правил не знаю» — «Ты поймёшь, как играть, с первого раза» — «Ладно, пару кругов» — «Больше давай» — «Увидим».
Новым препятствием, с которым мы столкнулись, стала необходимость постоянного выбора ведущего. Целоваться хотели куда охотнее, чем указывать пальцем.
Решение предложил Коган.
Из кармана достал он карточную колоду, так любезно помогавшую ему в минуты скуки, и, вытащив из неё джокер, перемешал его с четырьмя другими картами.
— Каждый тянет свою, — объяснял Леонид, — счастливчик, получивший джокер, и будет ведущим на этот кон.
Такая жеребьёвка устроила всех. Леди Ю, знавшая, что будет повёрнута спиной, с интересом наблюдала за действием.
Мы тянули. Я перевернул полученную карту не сразу. Ею оказался красный валет.
— У меня джокер, — объявила Оксана.
Юлия была в игре против всей мужской нашей части компании. Она с лукавой улыбкой отворотилась. Дабы не утомлять читателя здесь подробностями, автор позволит себе некоторую схематичность при описании действий.
— Этого? — палец на Когане.
— Нет.
— Этого? — палец на Эндрю.
Оксана, помнившая о симпатии Юли, охотно устроила ситуацию, выгодную для подруги. Так что когда прозвучало «Да», Оксана только торжествующе улыбнулась.