Хм… Голос жреца звучал вроде бы искренне и ничто ни в выражении его лица, ни в движениях тела не выдавало лжи.
— Благоволение богини? — повторил я. — В каком смысле?
— Умение видеть Небесных Лисиц — очень редкая способность и обычно идет рука об руку с рядом других. Все вместе это называется даром этера, — ответил жрец и на мое недоумение пояснил: — Этер — это общее название для слоев реальностей, невидимых обычным людям. Например, когда Небесные Лисы спускаются на землю, для глаз простых людей они выглядят такими же людьми, и только те, кому богиня благоволит, те, кто читают этер, видят реальный облик Лис… Кстати, мне еще вчера подумалось, что у вас, Рейн, есть этот дар. Я говорю о том моменте, когда вы ощутили уход Лис; вы даже, помню, тогда изменились в лице. А ваше описание «пушистого облака», окутавшего город, один в один совпадает с тем, что рассказывают другие благословленные.
Ну, звучало это все вроде неплохо. Благословение богини было куда лучше, чем демоническая особенность или последствие осквернения.
— Этот дар этера — разновидность магического дара? — уточнил я, практически уверенный в положительном ответе, но жрец покачал головой.
— Нет, к магии он отношения не имеет. Это просто врожденная способность, как, например, идеальный музыкальный слух.
Возможно, дар этера объяснял и тот факт, что я уже пару раз «проваливался» в теневые королевства? Они ведь тоже были видом иных реальностей.
— В старые времена людей с даром этера почитали, как посланников Небес, — продолжал говорить жрец. — И даже сейчас, хотя подобные суеверия сохранились лишь в самых отдаленных уголках Империи, человек с даром этера проходит по всем ступеням церковной иерархии куда быстрее, чем обычные жрецы, и во главе Церкви тоже почти всегда стоит тот, кто умеет видеть невидимое. Ведь кому еще суждено служить богине, как не человеку, который, едва родившись, уже получил ее благословение?
Я моргнул. Он что, только что предложил мне стать жрецом? Но прозвучало это как-то так, будто особого выбора у меня и не было…
— Нет, — сказал я. — Я не гожусь! В смысле, в жрецы не гожусь. Вот совсем!
Мой собеседник посмотрел на меня вопросительно, и я торопливо добавил:
— Я мрачный, злой, эгоистичный, с отвратительным характером, и вообще…
С каждым следующим словом брови жреца поднимались все выше, а потом он расхохотался, перебив мою прочувствованную речь.
— Во имя всех Ее воплощений! Рейн! Никто не заставит вас идти по церковной стезе против воли!
— Точно нет?
— Точно, — жрец больше не смеялся, но его губы так и продолжали расплываться в улыбке, а глаза щурились. — Честное слово. Желающих стать послушниками всегда было в десятки раз больше, чем свободных мест. Будьте уверены, последнее, что нужно Церкви — это человек, оказавшийся в ее рядах против своей воли.
— Ну… хорошо тогда.
— Но все же, утолите мое любопытство. Чем вам так не угодила наша стезя?
— В первую очередь целибатом, — проворчал я. Жрец пару раз упоминал этот обычай во время своих предыдущих рассказов.
— Целибат временный, только до тридцати лет, пока не окончится время активного служения, — уточнил жрец.
— Пусть так, — отозвался я. — Это мало что меняет.
По крайней мере, это мало что меняло лично для меня. Амана точно не будет ждать одиннадцать лет, пока это самое «время активного служения» закончится. Да и в целом, зачем ей в мужья жрец, чья верность в первую очередь будет принадлежать Пресветлой Хейме и ее Церкве, и только потом — семье?
— А что еще вас смущает? Кроме целибата? — продолжал спрашивать жрец.
Я не стал упоминать тот факт, что далеко не все послушники выживали и становились жрецами, и далеко не все жрецы жили достаточно долго, чтобы закончить свое «время активного служения». И о том, и о другом, кстати, сам жрец и рассказывал в предыдущие дни, тоже между делом, как о вещах, само собой разумеющихся.
Впрочем, в мире, кишащим чудовищами, это и было само собой разумеющимся.
— Я не готов отдать свою жизнь ради человечества, — сказал я честно. В памяти всплыл разговор с императорским советником, который допрашивал меня под воздействием ментальной магии, заставляющей говорить правду, и то, как он возмутился моему признанию, что я служу только самому себе.
Однако, в отличие от советника, жрец никакого негодования не выказал.
— Это естественно, — сказал он безмятежно. — Даже среди принявших сан альтруистов не так много. Большинство из нас предпочтет процветать вместе с человечеством, а не погибать ради его выживания. Но иногда другого выхода просто нет.
Последние слова прозвучали как нечто очень личное и основанное на жизни самого жреца. Как-то ведь он получил свою травму?
Я подумал было о том, чтобы спросить об этом, но в это мгновение звон несуществующей струны, которую я целый день старался игнорировать, стал в разы громче. И не просто громче, но еще и обрел направление. Теперь я мог сказать, откуда исходил этот надоедливый не-звук. Хм, странно, именно в той стороне находился корневой замок аль-Ифрит.
— Светлейший, насчет дара этера — он включает в себя только умение видеть невидимое, или к слуху это тоже относится?
— К слуху? — вежливо переспросил жрец.
— Умение слышать то, что не имеет звука, — я неопределенно повел в воздухе рукой.
Выражение лица жреца не изменилось, но он чуть шевельнулся, и у меня тут же возникло ощущение, будто из спокойного и расслабленного состояния его тело перешло в состояние сжатой пружины, разом напомнив мне о том, что все жрецы были еще и воинами.
— Да, тоже относится, — проговорил он так же безмятежно, как и прежде, но сейчас его интонация показалась мне фальшивой. — Что именно вы слышите, Рейн?
— А вы сами не можете этого сказать?
— Боюсь, я лишен дара этера, — отозвался он.
— Но вы сказали, что видели Лис!
По лицу жреца скользнула мимолетная улыбка.
— Видел, но не во время фестиваля. Как и все обычные люди, я могу видеть их истинный облик только тогда, когда они сами этого желают. Так какой же не-звук вас беспокоит?
— Натянутой струны, — сказал я неохотно.
Поведение жреца подсказало, что с этим не-звуком все было непросто, но меня слишком смущало как усиление громкости, так и направление, а он был единственным, кто мог сейчас объяснить происходящее.
После моих слов жрец дернулся всем телом.
— Как давно? Изменения были? Откуда струна идет? — вопросы прозвучали обрывисто и почти грубо, без намека на прежнюю безмятежность.
— С утра. Только что стало в разы громче. Струна начинается там, — я махнул рукой, показывая. — А теперь объясните, что это значит!
— Это значит, что вы слышите рвущуюся защиту неинициированного мага. Когда струна лопнет, произойдет прорыв дикой магии. Все люди с даром этера способны это слышать.
Я знал только об одном случае такого прорыва, но и этого было достаточно!
Не-звук, будто ждал именно этого откровения, стал еще громче. А потом я «увидел» струну, что уже столько часов не давала мне покоя, на всем ее протяжении. Здесь, в городе, она была прозрачной, и такой же оставалась в полях и лесах за ним, но вблизи ворот корневого замка становилась бледно-красной, а внутри замка — алой, и тянулась к невзрачному, незнакомому мне парню…
Я моргнул, и видение исчезло. Если я правильно понял его значение, при прорыве пострадает лишь сам замок — и, конечно, все его обитатели — дальше дикая магия не пойдет.
Но в замке была Амана!
Я вскочил на ноги…
— Стойте! — крикнул жрец, и когда я замер, торопливо добавил: — Ни в коем случае не убивайте этого неинициированного мага! Иначе, в момент его смерти, прорыв точно произойдет.
— Понял, — сказал я и кинулся бежать.
Дорогие читатели! Третья книга будет здесь — https://author.today/work/293107 Чтобы не потерять, добавьте сразу в библиотеку.