В море Лаптевых бушевал шторм, шквальный ветер вздымал пенистые бугры. За флагманским ледоколом шли транспорты, земснаряды, катера для арктических портов. Тяжко доставалось маленьким судам. «У нас полно воды!» — кричали в рупор с ближнего катера. Его взяли на буксир.
За сотни миль от нас, во льдах Центрального Полярного бассейна, дрейфовал в то время пароход «Георгий Седов». На борту его было лишь пятнадцать арктических моряков во главе с молодым капитаном Константином Бадигиным. Необычайный дрейф начался в 1937 году в море Лаптевых, у семьдесят пятой параллели.
Пятнадцать седовцев превратили свое судно в плавучую лабораторию. Их научные наблюдения в Центральной Арктике представляли большую ценность, дополняя исследования станции «Северный полюс». За два года дрейф отнес «Седова» почти к восемьдесят седьмой параллели; только двести миль отделяли седовцев от полюса.
Папанин пригласил начальника радиостанции:
— Вызовите на четырнадцать часов «Седова», буду говорить с капитаном Бадигиным.
За пять минут до назначенного срока радиостанция ледокола стала посылать в эфир позывные «Седова». Дрейфующее судно немедленно откликнулось.
— Что у вас нового? Какая ледовая обстановка? — спросил Папанин.
— Вокруг сплошной торосистый лед, но временами видно «водяное небо» — где-то далеко есть разводье, — сказал Бадигин. — Арктическое лето чувствуется и у нас: с середины июня началось бурное таяние, в центре ледяных полей возникли большие озера, наши товарищи нередко путешествуют там на лодках.
— А как идут научные работы?
— Регулярно продолжаем наблюдения — астрономические, магнитные, метеорологические, измеряем глубины океана, собираем планктон.
— Люди чувствуют себя хорошо?
— Отлично! Вторая полярная ночь еще крепче сплотила наш коллектив.
Дрейф седовцев продолжался двадцать семь месяцев. Судно прошло через области, где не бывала ни одна экспедиция. В начале 1940 года флагманский ледокол пробился к восемьдесят первой параллели, между Гренландией и Шпицбергеном, и вывел «Седова» из льдов.
В порт Тикси мы прибыли ранним утром. Ледокол встал на рейде. В бухте собралось пятнадцать судов. Вдоль пологого берега протянулся растущий поселок: бревенчатые дома, общежития, палатки. В небольшой бухте слегка покачивались краснокрылые летающие лодки авиалинии Якутск — Тикси.
Расположенный близ дельты Лены, почти в центре Северного морского пути, Тикси становился одним из главных арктических портов. Прибывающие морем товары для Якутии здесь перегружали на речные суда. Многоводная Лена связала Тикси с Якутском, золотыми приисками, Сангарским угольным бассейном, дающим топливо арктическому флоту. Население поселка исчислялось уже тысячами.
— А недавно тут была мертвая пустыня, — заметил капитан Велоусов. — Шестидесяти лет не прошло после трагедии Де Лонга…
Льды раздавили «Жаннетту», судно американской экспедиции Де Лонга, далеко к северо-востоку от Тикси. Путешественники двинулись по льду к Новосибирским островам, рассчитывая оттуда добраться до материка. У них было пять саней и четыре шлюпки; в трое саней запрягли собак, остальные пришлось тащить людям. Спустя три месяца ослабевшие, обмороженные и больные путники кое-как добрели к дельте Лены. Незнание сибирского побережья погубило их: они пошли на юг, в безлюдье, а не на запад, где могли повстречать якутов-промышленников.
Истощенные длительной голодовкой, лейтенант Де Лонг и его спутники едва влачились. Они ограничили себя суточным пайком: пятнадцать граммов спирта или ложка глицерина с горячей водой. Когда иссякли спирт и глицерин, люди питались отваром кустарниковой ивы и кожей своих сапог. Они уже не могли двигаться и сознавали, что обречены на мучительную, медленную смерть. Первой жертвой пал матрос Эриксон, за ним аляскинский индеец Алексей. Де Лонг кратко записывал: «Страшная ночь». «Иверсен умер рано утром». «Ночью умер Дресслер». «Бойд и Герц скончались ночью. Коллинс умирает». Это была последняя запись — на сто сороковой день после гибели «Жаннетты». Спустя пять месяцев возле трупа Де Лонга нашли его дневник…
Над могилой путешественников возвышается крест с надписью «Памяти двенадцати офицеров и матросов с американского парового судна «Жаннетта», умерших от голода в дельте Лены в октябре 1881 года».