К ГИМАЛАЯМ
Через два с половиной года после возвращения из Сирии супруги Щербатовы отправились в Индию и на Цейлон. 31 декабря 1890 г. они сошли с трапа парохода в бомбейском порту.
Новое путешествие было более длительным: оно продолжалось три месяца и семь дней. Да и протяженность маршрута была более внушительной. А отсюда и круг впечатлений оказался несоизмеримо обширнее. Путешествие породило толстый иллюстрированный фолиант — «По Индии и Цейлону. Мои путевые заметки 1890–91 гг.». Основной ее автор — Ольга Александровна Щербатова. Александр Григорьевич Щербатов написал лишь заключительную главу в книге, в которой дал свою оценку политическому и экономическому развитию Индии.
Прежде чем рассказывать о маршруте путешествия, о посещении Щербатовыми древних центров индийской культуры, о разнообразных впечатлениях путешественников, навеянных тропической природой Индостана, каменными шедеврами далекого прошлого, своеобразным бытом, религиозными системами, культурой разноязычного, разноплеменного населения страны, попытаемся выяснить общую авторскую оценку индийской действительности. У авторов книги была своя определенная система политических взглядов, был свой подход к современному социальному развитию Индии, к британскому владычеству в этой стране. Щербатовы пытались осмыслить все контрасты и противоречия индийского колониального общества. Как люди пытливые и наблюдательные, они не могли не замечать всех вопиющих пороков британской колониальной системы, ростков национального самосознания народов Индии, не желавших мириться с господством чужеземных захватчиков. Прошло не так уж много лет — всего лишь тридцать один год — после подавления англичанами крупного индийского народного восстания, вошедшего в буржуазную историографию под названием «сипайского». К. Маркс в цикле своих работ, посвященных восстанию, убедительно показал, что речь шла не о простом антибританском выступлении солдат колониальной армии — сипаев, а о восстании народных масс, объединившихся в борьбе независимо от языковой, религиозной и кастовой принадлежности.
Путешественники могли еще застать живых участников восстания, помнивших штурм англичанами Дели и Лакхнау и кровавые расправы, учиненные карателями. К приезду Щербатовых в Индию в этой стране уже существовали многие буржуазно-националистические организации, политические и просветительские, и среди них созданная незадолго до этого партия Индийский национальный конгресс. Набирающая силы индийская национальная буржуазия остро ощущала свою экономическую зависимость от иностранного капитала, неконкурентоспособность, политическое бесправие и начинала, пока еще робко, выступать в защиту своих интересов.
Какую же оценку этой сложной действительности колониальной Индии дали в своей книге русские путешественники? Оговоримся сразу — Щербатовы оставались представителями своего класса со свойственными ему предубеждениями и воззрениями. Но отдадим нм должное: их воззрения скорее определялись системой взглядов буржуазно-либерального, реформистского направления. Ведь и по роду своей деятельности они тяготели не к сановно-бюрократической верхушке, окружавшей трон, а к обуржуазившейся аристократии, склонной к предпринимательству.
Выполнить нашу задачу нам поможет написанный А. Г. Щербатовым «Краткий обзор истории и современного положения Индии». В нем отразилась известная противоречивость взглядов автора: сочетание справедливых оценок британского колониального господства, признания бесперспективности и недолговечности этого господства, упоминаний о социальных пороках индийского общества, таких, как, например, ростовщичество, с известной идеализацией некоторых аспектов британской колониальной политики.
В исторической части своего краткого обзора автор не дает подробного изложения истории британского проникновения в Индию, полной драматизма. Как писал К. Маркс, «не подлежит никакому сомнению, что бедствия, причиненные Индостану британцами, по существу, иного рода и неизмеримо более глубоки, чем все бедствия, испытанные Индостаном раньше… Гражданские-войны, вторжения, перевороты, завоевания, голодные годы— все эти сменяющие друг друга бедствия, каким бы бесконечно сложным, бурным и разрушительным ни представлялось их действие на Индостан, затрагивали его лишь поверхностно, Англия же подорвала самую основу индийского общества, не обнаружив до сих пор никаких попыток его преобразовать. Потеря старого мира без приобретения нового придает современным бедствиям жителя Индии особенно удручающий характер и прерывает связь Индостана, управляемого Британией, со всеми его древними традициями, со всей его прошлой историей» [1, с. 131–132].
Щербатов ограничивается краткой констатацией: «В течение четырех столетий Индия была театром борьбы за владычество страной различных европейских наций. В этой борьбе принимали участие англичане, голландцы, французы, датчане, испанцы, австрийцы и шведы. Хотя все эти нации действовали одинаково через торговые компании, но англичане одержали верх главным образом благодаря предприимчивости и настойчивости их характера и, кроме того, тому обстоятельству, что английские компании не примешивали сначала к торговым целям никаких побочных — политических или религиозных и, не пользуясь поддержкой правительства, рассчитывали только на самих себя» [19, с. 536–537].
Эта оценка принципиально неверна. Победа англичан над своими соперниками обусловливалась не какими-то их исключительными качествами. Англия выступила в конкурентной борьбе как более развитая и сильная капиталистическая держава. Английскому завоеванию Индии способствовала феодальная раздробленность страны, сравнительная слабость отдельных индийских государств. Что же касается английской Ост-Индской компании, то почти с самого начала своей деятельности в Индии она ставила перед собой военно-политические, экспансионистские цели и играла роль административного и военно-карательного аппарата. При этом она пользовалась широкой и разносторонней поддержкой британского правительства, с помощью которого комплектовала свою администрацию, военные и военно-морские силы, оснащала их оружием и т. п. Оказывая всемерную помощь и поддержку компании, правящие круги Англии (а многие их представители были ее акционерами) предпочитали до поры до времени оставаться в тени. Аннексия и грабеж Индии непосредственно выполнялись руками частной компании, к которой правительство якобы не имело прямого отношения.
Далее Щербатов правильно отмечает, что англичане сочетали систему прямого и косвенного управления порабощенной страной, используя как британских колониальных чиновников, так и индийских феодалов-раджей. Лишенные всякой политической самостоятельности, раджи ставились под полный контроль британских властей: «При каждом туземном князе имеется английский резидент — постоянный контролер его действий. Вся Индия подразделяется на двенадцать английских провинций и двенадцать групп туземных княжеств, во главе каждой из которых стоит представитель английской? власти» [19, с. 546].
Аппарат управления колонии возглавляется вице-королем, который имеет неограниченные права и может фактически не считаться с мнением своих ближайших помощников. Никакого представительного органа при нем не предусмотрено. Вице-король назначается британским правительством сроком на четыре года. В его. распоряжении имеется Совет в составе пяти-шести человек, ведающих различными отраслями управления. Сам он ведает, иностранными делами. «Вице-король имеет право постановлять решение независимо от мнения большинства Совета» [19, с. 548].
Автор сознает паразитический характер британского колониального господства и пишет далее: «Но если переложить на деньги, получаемые Англией от Индии, кос венные выгоды, то несомненно, что они составляют немаловажную часть доходов, на которых основывается существование и благосостояние английского народа» [19, с. 555]. Это замечание можно признать за абсолютно справедливое, если социально аморфное понятие «народ» заменить в данном контексте понятием «капиталистическая Англия». Именно ее существование и благосостояние зависело от грабежа Индии.