Кронин задумчиво смотрел на Снегина.
— Ты говоришь убедительно. — Он помолчал и после лёгкого колебания спросил: — Ну, а если меня или Ивана разоблачат? Что тогда?
— Если это сделают официальные власти, то ничего страшного. Во всяком случае, в обиду мы вас не дадим. Куда хуже, если вас опознают гангстеры или агенты Яр-Хиса.
— А это что за зверь?
— Тайная служба безопасности. По нашим данным, обладает большой властью, не всегда ладит с президентом и очень недружелюбна по отношению к Земле. Гангстеров и ярхисовцев вам и надо опасаться.
Кронин кивнул.
— И все-таки? Если они докопаются?
— Тебе придётся плохо.
— Плохо, — повторил Алексей. — Как прикажешь понимать это в приложении к Даль-Гею?
— Плохо — везде плохо. — Снегин помолчал и хмуро добавил: — В худшем случае тебя могут просто ликвидировать.
Кронин поднял брови.
— Как это — ликвидировать?
— Пристрелить, — отчеканил Снегин, в упор глядя на него.
— Ликвидировать, — поёжился Алексей. — Слово-то какое… И это о живом человеке! Тут и говорить не о чем, надо ехать.
Кронин вздохнул, возвращаясь к действительности, и огляделся. Пахло пылью и цветами, горячим металлом и машинным маслом, воздух гудел от людских голосов, шума двигателей, шарканья ног и раскатистых объявлений. Привокзальная площадь была такой огромной, что её «берега» — здания, верхние части которых тонули в облаках, — еле виднелись во влажной дымке. Основной поток пассажиров потянулся вправо, к электробусам. Длинные, приземистые, окрашенные во все цвета радуги, они стояли в несколько рядов, и над каждым светилось табло, на котором группой букв и цифр указывался маршрут движения и порядок следования по нему. Другой поток пассажиров, намного меньший, сворачивал налево, где в сумеречном воздухе плясали огни реклам баров, гостиниц и бюро обслуживания. Наконец, совсем тоненький ручеёк струился прямо — к стоянкам личных машин и такси.
Все было как в учебных фильмах о Даль-Гее. Да и вообще Кронин никак не мог отделаться от странного ощущения, что все происходящее — искусно сделанный стереофильм, в котором он, Кронин, играет некую интересную и до конца ему самому не известную роль. Это ощущение было настолько острым, что он ничуть бы не удивился, если бы из текущей мимо безликой толпы вдруг выбрался инструктор-консультант, подошёл к нему и принялся делать замечания и давать советы.
Кронин свернул налево, туда, где светились огни реклам.
Сделав десяток шагов, он спохватился. Делая вид, что сверяет свои модные часы-перстень с большими вокзальными часами, Кронин нажал на корпусе одну из едва заметных микрокнопок и послал Снегину шифр-сообщение о своём благополучном прибытии.
Часы-перстень были специально сконструированы для проведения операции в Даль-Гее. Вмонтированная в них связная микростанция позволяла поддерживать двухстороннюю связь с помощью азбуки Морзе, не привлекая чужого внимания. Устройство было довольно примитивное, но скромными средствами базы ничего лучшего сделать не удалось.
— Какая чудесная вещь, — прозвучал рядом приятный голос.
Кронин обернулся и увидел пожилого респектабельного мужчину.
— Не удивляйтесь моей навязчивости, ленд. Я обожаю красивые вещи, а ваши часы просто великолепны. С удовольствием приобрёл бы нечто в этом роде, я хорошо знаю, что у приехавших отдохнуть и развлечься иногда оказываются лишними любопытные вещицы.
Незнакомец шёл сквозь толпу, глядя прямо перед собой и высоко держа голову. «Прямо наглядное пособие для демонстрации достоинства и порядочности, — подумал Алексей. — Однако кто он на самом деле — жулик, полицейский или просто бездельник, не знающий, куда девать свободное время?»
— Почему вы решили, что я приехал отдыхать и развлекаться? — спросил он.
Незнакомец снисходительно улыбнулся.
— Что ещё может делать в нашем городе космонавт-профессионал?
Это было как гром с ясного неба, но Алексей продолжал неторопливо шагать по площади. Мозг его напряжённо работал. «Провал на первых же шагах по городу? Маловероятно. Тем более, что приняты все меры, операция засекречена даже от собственного консульства. Во всяком случае, волноваться преждевременно, ну, а отрицать свою принадлежность к космосу, разумеется, глупо».
— Да, я немало проработал в небесах, — спокойно сказал Алексей. — Но как вы догадались об этом?
— Загар, — коротко пояснил тот и провёл рукой по щеке. А потом посмотрите — все спешат, торопятся, всем мешает дождь. И только вы наслаждаетесь этой погодой и идёте спокойно.
Кронин не мог не отметить про себя, насколько прав этот человек. Дождь, снег, облака — об этом часто мечтают космонавты в долгие месяцы полёта среди звёзд. «Черт побери, ну и наблюдательность у этого типа! Если так пойдёт дальше, то скоро он объявит и моё настоящее имя, и цель приезда». Надо было принимать какое-то решение. Кронин пошёл быстрее, незнакомец не отставал.
— Если вы хотите прилично отдохнуть, — доверительно проговорил он, — а это естественно для человека, проделавшего утомительное путешествие, самое главное — хорошо устроиться с жильём.
— Вы просто читаете мои мысли, как по открытой книге. Кронин заглянул в глаза собеседника. — Вы не из бюро обслуживания?
— Нет, — невозмутимо ответил тот. — Но я располагаю временем и у меня, скажу откровенно, доброе сердце. Теперь это считают скорее недостатком, чем достоинством. Увидев вас, приезжего человека, я сказал себе: «Ганл (таково моё имя), Ганл, ты можешь помочь ему. А значит, ты должен ему помочь!»
Говоря все это, Ганл очень умело, почти незаметно замедлял шаг. И когда он закончил свою последнюю фразу, оказалось, что они снова идут неторопливо, как два старых приятеля, выбравшихся подышать свежим воздухом и поболтать о том о сём.
Алексей раздражённо подумал, что отвязаться от этого «помощника» ему будет нелегко, но вслух сказал:
— Это вы удивительно верно заметили насчёт того, что в наше время с добрым сердцем — одно горе. И само собой разумеется, что после утомительного путешествия требуется отдых. Только я ещё не решил, где мне отдыхать и как отдыхать. Если вдуматься, то отдых намного сложнее работы, работа однозначно определена, а отдых разнообразен.
Незнакомец искоса с любопытством взглянул на Кронина:
— О, я сразу увидел, что вы мыслящий человек, поэтому, собственно, и решил уделить вам немного свободного времени. Я могу направить ваш выбор. В городе есть несколько превосходных гостиниц. Если гостиницы вас не устраивают, могу порекомендовать частные комнаты самых различных достоинств или даже целый коттедж. И смею посоветовать, коттедж лучше всего. Умеренная плата, покой и полная свобода. Вы сможете там работать, отдыхать, развлекаться в одиночку или в компании. И вообще делать все, что вам заблагорассудится.
Кронин поймал себя на мысли, что он слушает этого Ганла со все возрастающим вниманием. Ведь тот предлагал как раз то, что может потребоваться для встречи Ивана. Может быть, согласиться, пока, за неимением лучшего? Вот будет сюрприз для Всеволода, если он, Алексей, за какие-нибудь полчаса решит одну из центральных задач своей миссии в Даль-Гее! Но, покосившись на искусителя, Кронин тут же передумал. Нет, нельзя полагаться на такого пройдоху. Вне всякого сомнения, при малейшем подозрении Ганл выдаст, а если выражаться точнее — продаст его полиции, гангстерам, богу, черту, кому угодно, лишь бы заплатили побольше. От Ганла надо отделаться, но как?
— Коттедж, вы говорите? Не знаю. Вообще-то я предпочитаю останавливаться во дворцах на самом берегу моря. Желательны колонны из голубого сантрийского мрамора и широкая лестница, которая спускается прямо в прозрачную воду лагуны.
— Ленд шутит, — неуверенно улыбнулся Ганл.
Впервые за время разговора он был сбит с толку. Не обращая больше на него внимания, Кронин оглянулся и встретился взглядом с бесцветными глазками-пуговками. Глазки эти смотрели на него вроде бы равнодушно, но с известным сочувствием. Они принадлежали грузному лопоухому и лысому человеку, который стоял в дверях ближайшего здания, прислонившись плечом к косяку. Над дверью красовалась надпись «Пристань», ниже её — помельче — уведомлялось, что это бюро обслуживания, а правее змеился значок фарга, показывающий, что это бюро платное. Наверное, глаза Кронина сказали лопоухому многое, во всяком случае больше, чем того хотел сам Алексей, потому что мужчина ухмыльнулся, бесцеремонно оглядел его с ног до головы и перевёл взгляд на респектабельного джентльмена.