– Вы что-нибудь знаете об этих сиреневых камнях? – настойчиво повторил профессор, не сводя с Катерины глаз.
– О каких камнях? О каких таких камнях? – забормотала Катя, нервно теребя край кофты.
– Катька, не валяй дурака! – одернула Ирина подругу. – Ты же сама пришла к профессору. Так что выкладывай все, что знаешь, если хочешь, чтобы он тебе поверил и помог.
– Правильная позиция, – удовлетворенно кивнул Сергей Леонидович.
– Только, – неуверенно продолжила Ирина, – не сочтите меня излишне щепетильной, но эти люди… – она покосилась на бесчувственную троицу. – Они меня как-то смущают. Скажите честно, они живые?
– Живые, живые, – отмахнулся профессор. – Неужели вы могли подумать?..
– А в таком случае они не помешают нашей беседе?
– Нет, три-четыре часа они будут в таком состоянии, так что вы можете нисколько их не стесняться.
– Скажите, – прошептала Катя, снова сделав большие глаза, – а как это вы их?..
– Ах, это! – Профессор небрежно отмахнулся. – Традиционная африканская методика. Когда выяснилось, что эти гости ужасно воспитаны, а особенно после того, как они перешли к прямым угрозам, я понял, что с ними можно не церемониться, и поджег палочку, пропитанную соком кустарника усу-дусу. Этот дым вызывает временное помрачение сознания.
– А как же вы сами? – поинтересовалась Ирина.
– А я стоял немного в стороне и на какое-то время задержал дыхание. А Трифону велел выйти. Он очень послушный!
Трифон, услышав свое имя, возбужденно запрыгал и заухал, подняв руки над головой.
– А этот, – Сергей Леонидович кивнул на брюнета, застывшего в дикой позе, как восковая статуя, – этот зачем-то полез за оружием, поэтому мне пришлось сделать «поцелуй мамбы».
– Что? – округлила глаза Ирина.
– Я выстрелил в него из духовой трубки стрелкой, пропитанной одним экзотическим веществом. Пигмеи используют этот способ, когда охотятся на слонов. Действует быстро и безотказно.
– Боже мой, – испуганно вскрикнула Катя, – так значит, он все-таки мертв!
– Ничего не значит, – поморщился профессор, – только временно парализован. Конечно, он ничего не видит и не слышит, так что можете нисколько его не стесняться. И расскажите уже мне наконец, что за история с этими сиреневыми камнями!
– Дело в том, – начала Катя, – что мне предложили принять участие в выставке, а самое лучшее мое панно было не закончено…
Выслушав всю Катину историю, Сергей Леонидович крякнул:
– Ведь говорил же вам муж: не трогайте ничего в его кабинете. А вы все равно полезли!.. Все-таки женщины бывают иногда просто невыносимы! Вот поэтому я никогда не женился! Только представлю, что какая-то особа в юбке будет рыться в моих бумагах…
– Я бы попросила! – возмутилась Катя.
Она хотела добавить, что вряд ли какая-нибудь особа в юбке польстилась бы на Сергея Леонидовича, но вовремя удержалась, вспомнив, что он ей еще понадобится и портить отношения по меньшей мере несвоевременно.
– Во всяком случае, если бы вы не полезли в кабинет мужа, ничего из этих прискорбных событий не случилось бы. – Профессор все-таки оставил за собой последнее слово.
Трифон, который почувствовал, что Катя обиделась, подскочил к ней и протянул очищенный банан таким жестом, каким мужчины протягивают своим возлюбленным цветы.
– Спасибо, Тришенька, какой ты милый, – умилилась Катя и добавила вполголоса: – Не то что твой хозяин.
– Хорошо, Сергей Леонидович, мы с вами совершенно согласны, – поспешила пресечь дискуссию Ирина. – Катя поступила неразумно, но мы к вам пришли не за этим. Расскажите, пожалуйста, что вам известно об этих камнях! Ведь вы десять лет назад были в Африке вместе с Валентином Петровичем, значит, должны знать, как к нему попали эти несчастные булыжники…
– Да, – лицо профессора посветлело от воспоминаний, – десять лет! Неужели прошло уже десять лет?
– Уверяю вас, – подтвердила Ирина, – именно так написано в дневнике профессора Кряквина.
– Десять лет! – повторил Сергей Леонидович. – А кажется, только вчера! Валентин тогда еще не был профессором, – добавил он ревниво, – он был моим ассистентом. Способный молодой ученый…
– Профессор, не отвлекайтесь, – одернула его Ирина.
– А я и не отвлекаюсь. Это имеет прямое отношение к делу. Тогда мы находились в Кот-де-Леоне, изучали некоторые особенности культа мертвых у милонго. Это одно из самых значительных племен этой страны.
– Я знаю, – подала голос Катя, скромно потупившись.
– Да? – Профессор взглянул на нее с интересом и продолжил: – Для нашего исследования просто необходимо было пробраться к главному святилищу милонго, расположенному глубоко в непроходимых джунглях. С нами были несколько носильщиков и опытный местный проводник. Однако чем ближе мы подходили к храму, тем беспокойнее становились наши провожатые. Ночами они шептались у костра и замолкали при нашем приближении. Время от времени до нас доносились тревожные сигналы тамтамов. Конечно, мы с Валентином неплохо понимаем язык африканских барабанов, но на этот раз был использован какой-то незнакомый нам тайный код. После каждого такого сигнала наши проводники казались все более испуганными. Да и в природе происходило что-то непонятное: закаты стали слишком яркими, мимо нас пробегали, словно от кого-то спасаясь, стайки мелких животных… Проводник несколько раз предлагал нам вернуться. Ссылался на свои сны, на дурные предчувствия, но ничего прямо не объяснил, и мы с Валентином решили идти дальше.