"Он здесь живет? " - спросила Любимица. - "Бог мой. "
"Чего вы ожидали? "
"Не знаю. Что-нибудь. Что-угодно. Но не ничто. "
Там стояла безрадостная железная койка. Пружины и матрас так провисли, что образовали слепок тела, заставлявшего каждого, попадавшего сюда, занять это место и немедленно заснуть. Под разбитым зеркалом находился умывальник. На умывальнике лежала бритва, аккуратно направленная в центр, ибо Бодряк разделял народное поверье о том, что это сохранит ее острой. Там же стоял коричневый деревянный стул с поломанным соломенным сиденьем. И маленькая тумбочка в ногах кровати. И это было все.
"Я полагаю, хотя бы ковер. " - сказал Любимица. - "Картина на стене. Или еще что-нибудь. "
Морковка возложил Бодряка на кровать, где тот бессознательно сполз во вмятину.
"А ты ничего не держишь у себя в комнате? " - спросила Любимица.
"Да. У меня в комнате есть диаграмма с разрезами шахты N 5. Это очень интересный пласт. Я помогал его рубить. Еще кое-какие книги и вещи. Капитан Бодряк никогда не был комнатным человеком. "
"Но здесь нет даже свечи! "
"Он говорит, что находит путь в кровать по памяти. "
"Никаких украшений, ничего. "
"Там над кроватью есть лист картона. " - вызвался Морковка. - "Помню, что был с ним на Филигранной улице, когда он его нашел. Он еще тогда сказал. - 'Это же мне на месяц подметок, как я могу судить. ' Он был очень этому обрадован. "
"Он не может даже позволить себе сапоги? "
"Вряд ли. Я знаю, что леди Сибил предлагала купить ему любые новые сапоги, какие он только пожелает, но его это немного обидело. Кажется он пытается доносить их до конца. "
"Но вы можете купить сапоги, а получаете меньше его. И еще вы посылаете домой деньги. Он должно быть все пропивает, идиот. "
"Вряд ли. В течение последних месяцев он не касался к выпивке. Леди Сибил посылала ему сигары. "
Бодряк громко захрапел.
"Как вы можете восхищаться таким человеком? " - сказала Любимица.
"Он прекраснейший человек. "
Любимица ногой открыла дверцу тумбочки.
"Эй, не следует так поступать, я думаю. " - сказал с отвращением Морковка.
"Я просто посмотрю. " - сказала Любимица. - "Закон это не запрещает. "
"Согласно Акту о Частной Собственности от 1467 года, гласящего... "
"Здесь только старые сапоги и хлам. И немного бумаг. "
Она потянулась и вытащила грубо сшитую книгу. Та представляла собой стопку листов бумаги различной формы и размера, вперемежку с обертками.
"Это принадлежит капитану... "
Она открыла книгу и прочла, с отвисшей челюстью, несколько строчек.
"Взгляни сюда! Ничего удивительного, что у него никогда не было денег! "
"Что это значит? "
"Он тратил их на женщин! И не подумаешь, да? Посмотри на эту запись. Четыре за одну неделю! "
Морковка бросил взгляд через плечо. Бодряк по-прежнему храпел на кровати.
Там, на странице, витиеватым почерком Бодряка было написано :
"Миссис Гамашник, Жеманная улица - 5 $ ;
Миссис Торопыга, улица Патоки - 4 $ ;
Миссис Бордовая, Фитильный переулок - 4 $ ;
Аннабель Скребница, улица Проныры - 2 $ ."
"Аннабель Скребница видать была не слишком хороша, если получила только два доллара. " - сказала Любимица, ощутив налетевший холодок в отношениях.
"Я так не думаю. " - медленно сказал Морковка. - "Ей только девять лет. "
Одной рукой он схватил Любимицу за запястье, а другой вынул из ее рук книгу.
"Эй, отдай! "
"Сержант! " - крикнул Морковка через плечо. - "Можете подняться сюда на минутку? "
Любимица попыталась вырваться, но рука Морковки была неподвижна как железный засов.
Послышался скрип сапог Двоеточия на лестнице, и дверь распахнулась.
Он держал щипцами малюсенькую чашечку.
"Валет принес кофе... " - начал он и остановился.
"Сержант. " - сказал Морковка, настойчиво заглядывая в лицо Любимице. - "Младший констебль Любимица хотела бы знать о миссис Гамашник. "
"Вдове старого Легги Гамашника? Она живет на Жеманной улице. "
"А миссис Торопыга? "
"С улицы Патоки? Она сейчас занята стиркой. " Сержант Двоеточие переводил взгляд с одного на другого, пытаясь уяснить ситуацию.
"Миссис Бордовая? "
"Вдова сержанта Бордового, она продает уголь в... "
"А как насчет Аннабель Скребницы? "
"Она по-прежнему ходит в Школу Милосердия Семирукой Сек к Злобным Сестрам, не так ли? "
Двоеточие нервно улыбнулся Любимице, все еще не разобравшись в сути происходящего. - "Она - дочь капрала Скребницы, но он тоже служил в Дозоре, задолго до вас... "
Любимица взглянула в лицо Морковки, но на нем невозможно было ничего прочесть.
"Они - вдовы полицейских? " - переспросила она.
Он кивнул. - "И одна сирота. "
"Это трудности старости. " - сказал Двоеточие. - "Знаете, ведь у вдов нет пенсий. "
Он перевел взгляд с одного на другого.
"Что-то не так? " - спросил он.
Морковка ослабил захват, повернулся, швырнул книгу в ящик и запер крышку.
"Нет. " - сказал он.
"Послушай, я извиняюсь... " - начала Любимица. Морковка, не обращая на нее внимания, кивнул сержанту.
"Дай ему кофе. "
"Но... четырнадцать долларов... это же почти половина его жалования! "
Морковка поднял вялую руку Бодряка и попытался разжать кулак, но может потому, что Бодряк совсем закоченел, его пальцы были слишком плотно стиснуты.
"Полагаю, половина его жалования! "
"Не пойму, что он там держит? " - сказал Морковка, не обращая на нее внимания. - "Может это ключ... "
Взяв кофе, он поднял Бодряка за шиворот.
"Вы только выпейте это, капитан. " - сказал он. - "и все сразу... станет яснее... "
Пересудный кофе оказал более отрезвляющий эффект, чем нежданный коричневый конверт от сборщика податей. Вообщето поклонники кофе остерегаются основательно напиваться перед тем, как прикоснуться к нему, ибо Пересудный кофе возвращал вас обратно сквозь трезвость, а если вы не соблюдали осторожность, то - навылет наружу, на другую сторону, там где человеческий ум уже не мог действовать. Дозор придерживался общего мнения, что Сэмюэль Бодряк принял по меньшей мере два стаканчика сверх нормы, а потому нуждался в двойной дозе крепкого кофе, чтобы протрезветь.