которое, постепенно нарастая,
способно вызвать разрушительный циклон у берегов Флориды»
«Лукас» М. Леви.
А месяц назад…
С похмелья всегда трещит голова. Если не трещит, то вы плохо пили или вы - Магнус Бейн, что вряд ли. Маг после очередной попойки чувствовал себя более бодрым, чем обычно. Однако прекрасное солнечное утро портили несколько очевидных фактов: Он в кровати один, и способа разбудить Джослин Фейричайлд без использования белой книги он пока не нашёл. От детской обиды на самого себя хотелось крепко обнять Мяо и зарыться под одеяло. Что восьмисотлетний, умный, сексапильный, уважающий себя маг и сделал. Главнейшего Мяо такое поведение его слуги совершенно не устроило, на что он не приметнул возмутиться.
«Вставай, тряпка, и приведи себя в подобающий вид. Но сначала лучше пойди и покорми меня!» - думал кот, злобно сощурившись и держа руку Бейна зубами.
- И ты Брут! – возмутился Магнус, когда его прекрасный фамильяр* настоятельно ткнул его когтистой лапой в нос.
Намерения Мяо ясно читались в его жёлтых, таких же, как и у самого мужчины, глазах. Тяжело вздохнув, Верховный Маг Бруклина поднялся с постели, одел аквамариново-синий халат и босиком прошлёпал на кухню. Еда из местного ресторанчика определённо пошла на пользу настроению Магнуса, ну и Мяо тоже.
С десяток блинов с кленовым сиропом, жёлтое с белым облако яичницы с розовыми квадратиками бекона, ароматно благоухающий кофе и утренний выпуск газеты «Нью-Йорк таймс». Что может сделать утро, когда некуда спешить, ещё более приятным? Главнейший Мяо ответил бы – лосось, маг бы настаивал на отсутствии некоторых персон в его доме и наличии Александра. Однако каждое утро, хорошее оно или плохое, заканчивается. Для Магнуса оно закончилось с сообщения о кровавом убийстве в клубе Ист-Энда. Там-то что могло понадобиться убийце?
Бейн слез с высокого табурета и направился к себе в кабинет, держа чашку в левой руке, а газету в правой. Кабинет мага был тёмным, выполненным в коричневато-красновато-чёрных тонах. Сам Магнус называл комнату логовом. Окна были занавешены тяжёлыми портьерами, изящные шкафы из тёмных пород деревьев ломились от снадобий и книг, расставленных в фанатичном порядке. Круглый приземистый столик, накрытый бархатной тканью был завален под чистую раскрытыми томами, горшочками с порошками, скляночками и флакончиками самых разнообразных цветов и подсвечниками с высокими, словно своды готических церквей, и такими же чёрными свечами. В воздухе ещё ощущался одурманивающий запах магических свечей.
Магнус приземлился на вышитый персидский ковёр с золотистой бахромой и поставил дымящуюся чашку кофе на краешек стола.
- Пора вводить в игру Джослин, - маг придвинул к себе предмет, небрежно завёрнутый в парусину. Внутри оказался прозрачный, как слеза младенца, шар. Мужчина поставил волшебный предмет на тяжёлую латунную подставку, которая нашлась в бардаке на столике.
Сосредоточив свой взгляд на одной точке в шаре, Бейн впал в некий транс. Перед его мысленным взором появились белые стены больницы, прямой узкий коридор с обшарпанным полом и наконец, маленькая палата с мигающими приборами. На кровати лежала женщина с благородными чертами лица и драгоценно-рыжими волосами, как какая-нибудь королева из легенд, что бродят по туманному Альбиону, где когда-то скрывался маленький маг. Спящая Джослин Фейричайлд была потрясающе прекрасной. Но Магнус знал её невыразимо упрямой, иногда своенравной и весьма суровой женщиной. Жизнь с Валентином закалила её, подобно тому, как кузнец закаливает клинок. Клинок, который позже прольёт чью-то кровь. И сама Джослин проливала чужую кровь не меньше, чем муж.
«Не до этого сейчас. И кто из охотников может похвастаться чистотой рук? Каждый по локоть в крови. Вопрос только: В чьей?»
Рядом с кроватью, склонив голову, сидел мужчина. Чёрные спутанные волосы, обветренное лицо с грубыми, но добродушными чертами. Люциан Греймарк никак и никогда не тянул на принца, о чём знал. Бейн невольно уважал его за, в некотором роде, псиную верность и по-настоящему крепкую любовь, что он пронёс через года испытаний.
Маг долго вглядывался в лица этих двоих, в попытке найти ответы на вопросы.
- Джослин, что же ты сделала? – прошептал Магнус.
В его памяти чередой проносилось знакомство с этой женщиной, потом с её дочерью. Друзьями они никогда не были, однако понимали друг друга очень хорошо. Верховный Маг Бруклина далеко в прошлом был беженцем. Он бежал от людей, от нечисти, от Конклава, от Инквизиции, от войны, от горечи разочарований, от ненависти к себе самому, от непостоянства и недолговечности мироздания, от себя самого… Он бежал столько, сколько существовал на свете. Бежал без оглядки и без конечной цели пути. И наконец, добежал. Или ему только так казалось?
Разочаровываться больно, но без этого нельзя. Они с Джослин усвоили этот урок. Вот только она питала иллюзии, что сможет стать человеком и дать своей дочери человеческое будущее. Горькой же вышла ошибка.
Бейн покачал головой. На след Клэри он так и не вышел. Надеяться, что она жива нет оснований, однако… Однако Магнусу не давал успокоиться след. Призрачный запах истлевшего дерева, жженной кости, пепла и отвратительно приторный запах разложения и трав. А ещё стекло, стекольная крошка, разбитые витрины, рассечённые, изуродованные лица и перерезанные глотки. Что-то подсказывало магу: Кларисса Фейричайлд-Моргенштерн жива. Но прямых доказательств не было.
Зато была Джослин, как ярко-красное пятно на лбу Сумеречных охотников Нью-Йорка, красная точка в центре мишени. Валентин придёт за ней, можно не сомневаться. А за ним придёт Конклав. Резня будет знатной.
«А когда, впрочем, было иначе?» - рассеянно подумал мужчина. «Белая книга. Всё сводится к ней. Проблема в том, что книга исчезла, а вместе с ней и рецепт. Рецепт…»
Магнус встрепенулся так, что стеклянные скляночки задрожали, а персидский ковёр задрался. Разгадка того, как можно разбудить спящую, лежала на поверхности всё это время! Рецепт!
Джослин не могла самостоятельно изготовить зелье. Значит, был маг, что помог ей создать его. В Идрисе не так много магов, чтобы считать это основательной проблемой. Только если Валентин не найдёт его раньше.
На этот случай Бейну оставался только один вариант, весьма хлипкий и шаткий, но всё же возможный. Баночка с зельем. Глупо было бы полагать, что приходившие за Джослин охотники оставят такую вещь. Однако пробку они могли и не увидеть.
И уж на крайний случай, частичку зелья можно вытянуть из предметов в доме. Джослин должна была оставить лазейку, на случай, если Белую Книгу не найдут.
«Только, по-видимому, всё снова сводилось к Клэри. Чашу нашла именно она, когда никто другой бы попросту не смог» - Магнус вышел из транса и глубоко вздохнул запах ладана, исходивший из золотой курильницы, привезённой им с востока.
В следующие несколько дней маг успел в очередной раз крупно разочароваться в людях. Дом Фрейев и гадалки Доротеи был починен, выскоблен, обновлён почти подчистую и выставлен на продажу. Ничего, принадлежавшего Джослин или Клэри не осталось. Всё это было крайне подозрительно, учитывая, что дом всё ещё находился в собственности Джослин Фрей. Насколько Магнус знал правила примитивных, просто так не могли выставить чужой дом на продажу.
Загипнотизировав местных полицейских, выяснился интересный факт: кто-то купил весь дом сразу после того, как его покинула Клэри. Некто представил документы с подписями обеих женщин, живших в доме, и печатями нужных инстанций. По правилам примитивных придраться было не к чему. Продажа-покупка – обычное дело. Покупатель сам взял на себя все траты с ремонтом, перестройкой и даже, как сообщила Бейну девушка в приёмной нотариуса, с вывозом вещей предыдущих владельцев.
Мужчина ушёл в окончательно замешательство, когда увидел имя нового владельца дома: Валентин Моргенштерн. Петля затягивалась. Но в этом не было никакого смысла!