— Джазовый концерт, посвящённый Фрэнку Синатре… — выдохнул он и поражённо приподнял брови. — Ну ты даёшь!
— В конце января. Тут два билета, — предупредила я на случай, если он не разглядел два раздвинутых веером краешка.
— Спасибо…
Соколов обнял меня, начав тепло целовать в щёку, а продолжил — в губы, бережно потягивая и смакуя. Стоило прикрыть веки, и веселящихся людей вокруг будто не существовало. Наверное, мы оба понимали, что осталось не так много времени до момента уединения. И это провоцировало возбуждение от любого касания…
— Кого позовёшь? — непринуждённо заговорила я, оторвавшись от его рта на грани одурения.
— Хах! Даже не знаю… — пожал он плечами, облизывая губы, и задумчиво добавил. — Вову, наверное.
— Ты серьёзно?!
— Да нет, конечно! — Кирилл зашёлся громким хохотом так, что на нас обернулись незнакомцы. — С тобой пойду, редиска!.. У меня тоже есть для тебя подарок, — почему-то невесело прибавил он.
Это же прекрасно! Я чуть не подпрыгнула от восторга.
Соколов снова расстегнул куртку и залез во внутренний карман — уже в правый — подозрительно на меня косясь. Сколько же всего туда помещалось?
Не отрывая от меня взгляда, он достал что-то пушистое, припрятал за тканным бортиком, поправляя, и протянул мне…
Белые нежные варежки, перетянутые красной ленточкой. Я заулыбалась, прикоснувшись к ним, и пыталась убедить себя обойтись без резких движений…
— Какие красивые-е-е! Спасибо! — пискнула я, всё-таки набрасываясь на Кирилла с объятиями. Но он спешно погладил меня по спине и отстранился.
— Примерь.
— Ты что! Нет, я боюсь, на них может попасть искра от бенгальского огня… лучше их спрятать. Они такие приятные!
Я проследила, как Соколов вскарабкался взглядом по ёлке, вдоль которой Вова наяривал уже второй круг. Нервно вздохнул и прикусил губу, из-за чего показался мне совсем уж смущённым… прямо как Вова в любой момент времени. Или даже хуже…
Я догадалась, что за примеркой варежек стоял какой-то план.
— А вообще я что-то замёрзла. Сейчас распакую… — ленточка, которой были перевязаны резинки рукавичек, легко развязалась, и я убрала её в карман.
Вдела левую ладонь в холодную пушистую варежку, тут же принявшуюся нагреваться, обратила внимание, как Соколов отвернулся, разглядывая сугроб, и, помедлив, нырнула во вторую.
Мои пальцы коснулись чего-то длинного, металлического и ледяного, скрывающегося на дне варежки.
— Ой… тут что-то есть? — Кириллу, изображающему благородное равнодушие, показалось, что просто отвернуться мало. За его головой последовали и ноги с туловищем. Я тихонько рассмеялась, доставая из варежки украшение, а когда вытянула его за замочек, увидела тоненький плетёный браслет.
На лицевой стороне сверкали петельки серебра, а на внутренней части оказалась спрятана надпись:«Я тебя люблю».
От неожиданности я чуть не обронила его в снег.
________________________________________________
Сречна Нова година — пер. С наступающим Новым годом!
Глава 31.2 Тридцать первое декабря
На лицевой стороне сверкали петельки серебра, а на внутренней части оказалась спрятана надпись:«Я тебя люблю».
От неожиданности я чуть не обронила его в снег. Его — это в смысле Соколова…
Он ещё с несколько секунд делал вид, что мы пришли в парк по отдельности, пока на него не налетел Вова, заслоняясь от кровожадно преследующей его Даши. Ковалёва домчалась фурией, схватив Кирилла за плечи со спины, и пыталась добраться до тяжело дышащего, отпрыгивающего парня.
Я сжимала в одной руке варежки, в другой — браслет и наблюдала, как к щекам и лбу приливает пощипывающий жар.
— Пожалуйста, хватит, — взмолился Вова. — Можно я просто позвоню родителям?
— Звони! Но по громкой связи! А я буду слушать, чтобы ты «не ошибся номером»!
— Что у вас тут происходит? — добавился третий женский голосок.
— А-а-а-а… Вернулась! Ну как? Сфотографировалась с дедом Морозом?!
— Оксан, держи его! Он всё знает!
— Меня только отпустите, — между делом вклинился Соколов, но его просьбу все проигнорировали.
— Ну и пофиг! Я сейчас Ярослава позову…
— Кирилл! Ты тоже с ними заодно?! Покрываешь этого совратителя?
— Я не покрываю никого! Но и не препятствую людям любить друг друга.
— Замечательный тост! — рыкнула Ковалёва, сотрясая бедного Соколова за плечи. — Разливайте самогон!.. Сейчас я отловлю гада, и выпьем!