А вот и настала моя очередь. Все те же слова, только переиначены акценты.
— I-i-i-i-i’m dreamin-ng, — легко прошлась я лесенкой, — of the white… Christmas! — и обернулась к Кириллу. — Ju-u-ust like the ones I used to kno-o-o-ow!
Он едва слышно подпел мне в микрофон последний слог. Шагнул ближе, «приобнимая» без прикосновений, но я ощутила, как от него исходит тепло.
— Where the treetops glisten, — мне так нравилось вставлять глиссандо! Эта песня будто вся состояла из петелек для новогодних шариков, что вешали на ёлку. — A-a-and children listen to hear… — в моей части строчки вытекали одна из другой, практически лишаясь пауз на ритмические фигуры музыкальных инструментов. — sleigh be-e-ells in the snow, the snow.
Я быстро втянула воздух, предвкушая, как мы зазвучим вместе…
Уом-биду-биду.
— I-i-i-i-i-i'm, — наши голоса затянули разные вокализы: я прошлась по привычному «маршруту», а Соколов одновременно со мной спел ноты по возрастающей. — dreaming of the white…
И когда мы встретились к концу фразы в унисон, я чуть не подпрыгнула на каблуках от счастья: неужели я не запорола двухголосие… по уровню переживаний и сочетания наших тембров оно было сравнимо с поцелуем языками.
— Christmas! With every Christmas card I write, — даже зная всё наизусть, я восхищённо прислушивалась к тому, как виртуозно и непредсказуемо для зрителей Соколов уводит гласные с основной вокальной партии. Мне нравилось наблюдать, как люди изумлялись…
— May your days, may your days, may your days be merry and bright, — Кирилл стих, чтобы я могла довести свой куплет до проигрыша самостоятельно. Но я уже скучала… — And may all of your Christmases be whi-i-i-ite.
В концертном зале загромыхали духовые. Когда мы готовили этот номер, я не сразу смирилась с тем, что в джазовых песнях нельзя перевести во время проигрыша дух… всё самое интересное только начиналось. Скэт.
Я навострила уши, чтобы точечно расставлять акценты в импровизации Соколова. Он живо пустился в танец, заигрывая со мной взглядом и не уводя от рта микрофон. На ближайшем вдохе встроился в оркестр, неожиданно подведя меня ближе к центру сцены за руку, будто хвастая перед публикой. Я старалась не смущаться, чтобы не терять в теле опору… улыбалась дрожащими уголками губ и следила за Кириллом. Он защебетал замысловатые чёткие слоги, изображая ударные. Местами, между персональным концертом из самого эпицентра событий, я напевала мелодию основной партии. Она была слегка усовершенствована Надин Дмитриевной и разбита на мелкие, рассосредоточенные по проигрышу части, чтобы Соколов мог удержаться в тональности.
Хотя мы все, наверное, знали, что он бы сумел совладать с ней и сам. Но я испытала дикое удовольствие, находясь с ним рядом в этот важный момент…
Кирилл обошёл меня кругом, выглянув с противоположной стороны, и успел как раз к финалу. Духовые надрывно заверещали, набирая обороты, как вдруг… смолкли.
— I’m… — одновременно вступили мы в тишину. Мелодия поутихла. — Dreamin-n-ng…
of a white
Christma-a-as-s-s…
With every Christmas card I write, — вот и подходила к финалу наша авантюра…
Я так надеялась принести Кириллу гран-при! Чтобы он понимал, что всегда может на меня положиться!
— M-m, may your days … — мы пропустили такт вперёд и перешли на предыхание. — be merry… and bri-i-i-ight, — Соколов ровно держал последнее слово, позволяя мне повыкрутасничать напоследок.
— And may all… — мы оба затаились, чуть не соприкасаясь лбами, — of your… Chris-s-s…tmases… — это было волшебное путешествие! На которое я решилась только благодаря тебе! — be-e-e-e-e whi-i-i-i-ite…
Ту-ту-ту, ту-ду… ду- ту-ту-ту-ту,
Ту-ту-ту, ту-ту… ту-ду-ту…
Уом-би-ду-би-ду-бам-па-ра-па-пам!
🎄🎄🎄
После перерыва всё происходило стремительно, и всё это снимал на камеру Ярослав.
Участники выстраивались на сцене в три ряда на разложенной лестнице. Наверху куковали артисты с низшими степенями, которых наградили в первую очередь. Приглушённый зал с бархатными креслами покинули зрители, но стало только шумнее. Даша, Вова и Оксана оказались на второй ступени в той последовательности, как их подзывал ведущий на забавном сербском языке. Они счастливо рассматривали выгравированные с их именами кубки и большие, нестандартного формата дипломы — у всех первые места. Мы с Соколовым, стоя на ступень ниже, засунули свои носы в каждый лист и тепло поздравляли ребят с победой.
Для меня стало ошеломляющей неожиданностью, что за границей аргументированно и высоко оценили наш, как говорила Растопчинская, «колхозный» вокал. Круглый стол прошёл очень культурно и уважительно ко всем действующим лицам сегодняшнего мероприятия, на ошибки указывали деликатно, а уходящие после концерта зрители даже пожимали нам руки и, улыбаясь, говорила: «кру́та».