Кирилла чествовали сразу за два диплома — лауреатство первой степени, естественно, присуждённое за соло и лауреатство первой степени за дуэт. И это было… отлично, ведь мы всё ещё оставались в игре за специальный приз!
На нас двоих с Кириллом пришлось три кубка, и он отдал мне, несдержанно широко улыбающейся, целых два дуэтных, позолоченных и тяжёленьких, ведь я впервые взяла на конкурсе такое высокое место! Сразу за рубежом! И это произошло только благодаря Соколову!
Vasnecova Regina i Sokolov Kirill
Laureatstvo 1 stepena
Две изящные гантельки, которыми можно было запульнуть в московских критиков. Вас-не-цо-ва Ре-ги-на… и… Соколов Ки-рилл — мне так нравилось, как выглядело его имя на латинице…
На сцену всё выходили и выходили приглашаемые к награждению артисты. Французы, австрийцы, сербы, очень много итальянцев — «сапожок» лежал прямо за Адриатическим морем, в котором мы договорились искупаться завтра перед вылетом. Но я лишь улавливала их непривычные уху имена и пялилась на гравировку.
Стало поуютнее ждать оглашение специального приза, когда итальяшки начали пристраиваться перед нами на ступеньку ниже…
…Sokolov Kirill
— Нервничаешь? — бросила я в шутку, отрываясь взглядом от призов. — Невозмутимый гений.
Соколов, оказывается, уже неизвестный период времени смотрел на меня и ухмылялся одним уголком рта. А когда до него, задумчивого, дошёл вопрос, он мимолётно вскинул бровями, достав до своей растрепавшейся пряди, лежащей на лбу.
— Понимаю, — шепнула я. — Глупость сказала…
— Дай руку, Регин.
Я растерянно похлопала тяжёлыми накрашенными ресницами. Глянула себе под ноги, слегка скрючилась, чтобы поставить один кубок на ступеньку рядом с каблуком своей туфли. Тесновато здесь было…
Кирилл мягко обхватил меня за запястье, когда я распрямилась, и уложил на свою горячую под рубашкой и полурасстёгнутой жилеткой грудь. У меня резко округлились глаза.
По его виду невозможно было сказать, что у него так отчаянно лупилось сердце!
— Ого… это из-за гран-при? — на ладони ощущался нездоровый пульс.
— Нет, — непринуждённо хмыкнул он. — Я всегда так нервничаю…
ЧТО?!
То есть… то есть всё это время?.. Когда он издевался надо мной за кулисами… ОН ЗНАЛ, ЧТО Я ЧУВСТВУЮ?! Вот же…
— Не ссы, Соколов, — шепнула Даша из-за моего плеча. — Тебя и с гран-при, и без возьмут…
Возьмут?!
— К-уда возьмут? — взволновалась я, глядя в улыбающиеся блестящие глаза.
Кирилл погладил меня по тыльной стороне ладони, намекая на то, что я могу больше не держать его за грудь. Хотя, мне показалось, это замедлило сердцебиение…
— Регин, я… в гнесенку буду поступать. Этим летом. На эстрадно-джазовое.
Мне стоило догадаться. Он уже не раз упоминал это учебное заведение в разговоре со мной… даже когда мы болтали в самолёте.
— Я уверена, у тебя получится, — искренне улыбнулась я. — Ты очень талантлив. А… — и тут до меня начало доходить. В рёбрах неприятно кольнуло. — Подожди… это значит, что… ты уйдёшь от Надин Дмитриевны?
— Она сама его выгонит, — шепнул Вова. — Поможет подготовиться и прекратит занятия. Плохо, когда одного ученика делят сразу несколько преподавателей. У каждого свои методы обучения.
— Вовчик, ну ладно тебе! — кажется, они с Дашей сблизились после новогодней ночи… — Почему сразу «выгонит»? Надин и Кате по видео связи иногда подсказывает с некоторыми произведениями!
Но… но это ведь не значит, что мы будем видеться реже? Или… даже не видеться совсем? Мы ведь признались друг к другу в любви, и теперь нам не обязательно кошмарить друг друга на конкурсах. Или поджидать, когда во время занятия Надин отойдёт в туалет, и мы кинемся обжиматься…
Мне почему-то стало необъяснимо грустно. Холод одолел меня впервые за вечер, и я поджала губу, отворачиваясь к кулисам, чтобы сдержать молниеносно подступающие слёзы.
Я просто переволновалась. Это нормально… мы ведь столько готовились к сегодняшнему выступлению, и вот оно… закончилось.
Соколов сжал мою свободную опустившуюся руку, теребя её, чтобы я повернулась. Но я лишь вслушалась в разговор девочек позади, чтобы не пустить слезу. Глаза уже начало драть от скопившейся влаги, дотянувшейся до накрашенных ресниц.