Говорю тебе – не пой молебствияПроволочным твоим лучам.Не осветят они пришествия,Бегущего овцой по горам!
Сыщется в тебе стрелок ещеПустить в его грудь стрелу.Словно полымя, с белой шерсти егоБрызнет теплая кровь во мглу.
Звездами золотые копытцаСкатятся, взбороздив нощь.И опять замелькает спицамиНад чулком ее черным дождь.
Возгремлю я тогда колесамиСолнца и луны, как гром;Как пожар, размечу волосьяИ лицо закрою крылом.
За уши встряхну я горы,Копьями вытяну ковыль.Все тыны твои, все заборыГорстью смету, как пыль.
И вспашу я черные щекиНив твоих новой сохой;Золотой пролетит сорокойУрожай над твоей страной.
Новый он сбросит жителямКрыл колосистых звон.И, как жерди златые, вытянетСолнце лучи на дол.
Новые вырастут сосныНа ладонях твоих полей.И, как белки, желтые весныБудут прыгать по сучьям дней.
Синие забрезжут реки,Просверлив все преграды глыб.И заря, опуская веки,Будет звездных ловить в них рыб.
Говорю тебе – будет время,Отплещут уста громов;Прободят голубое темяКолосья твоих хлебов.
И над миром с незримой лестницы,Оглашая поля и луг,Проклевавшись из сердца месяца,Кукарекнув, взлетит петух.
4
По тучам иду, как по ниве, я,Свесясь головою вниз.Слышу плеск голубого ливняИ светил тонкоклювых свист.
В синих отражаюсь затонахДалеких моих озер.Вижу тебя, Инония,С золотыми шапками гор.
Вижу нивы твои и хаты,На крылечке старушку мать;Пальцами луч закатаСтарается она поймать.
Прищемит его у окошка,Схватит на своем горбе, —А солнышко, словно кошка,Тянет клубок к себе.
И тихо под шепот речки,Прибрежному эху в подол,Каплями незримой свечкиКапает песня с гор:
«Слава в вышних БогуИ на земле мир!Месяц синим рогомТучи прободил.
Кто-то вывел гусяИз яйца звезды —Светлого ИсусаПроклевать следы.
Кто-то с новой верой,Без креста и мук,Натянул на небеРадугу, как лук.
Радуйся, Сионе,Проливай свой свет!Новый в небосклонеВызрел Назарет.
Новый на кобылеЕдет к миру Спас.Наша вера – в силе.Наша правда – в нас!»
«Я покинул родимый дом…»
Я покинул родимый дом,Голубую оставил Русь.В три звезды березняк над прудомТеплит матери старой грусть.
Золотою лягушкой лунаРаспласталась на тихой воде.Словно яблонный цвет, сединаУ отца пролилась в бороде.
Я не скоро, не скоро вернусь!Долго петь и звенеть пурге,Стережет голубую РусьСтарый клен на одной ноге,
И я знаю, есть радость в немТем, кто листьев целует дождь,Оттого, что тот старый кленГоловой на меня похож.
«Вот оно, глупое счастье…»
Вот оно, глупое счастьеС белыми окнами в сад!По пруду лебедем краснымПлавает тихий закат.
Здравствуй, златое затишье,С тенью березы в воде!Галочья стая на крышеСлужит вечерню звезде.
Где-то за садом несмело,Там, где калина цветет,Нежная девушка в беломНежную песню поет.
Стелется синею рясойС поля ночной холодок…Глупое, милое счастье,Свежая розовость щек!
«Зеленая прическа…»
Л. И. Кашиной
Зеленая прическа,Девическая грудь,О тонкая березка,Что загляделась в пруд?
Что шепчет тебе ветер?О чем звенит песок?
Иль хочешь в косы-ветвиТы лунный гребешок?
Открой, открой мне тайнуТвоих древесных дум,Я полюбил – печальныйТвой предосенний шум.
И мне в ответ березка:«О любопытный друг,Сегодня ночью звезднойЗдесь слезы лил пастух.
Луна стелила тени,Сияли зеленя.За голые колениОн обнимал меня.
И так, вдохнувши глубко,Сказал под звон ветвей:«Прощай, моя голубка,До новых журавлей».
«Закружилась листва золотая…»
Закружилась листва золотаяВ розоватой воде на пруду,Словно бабочек легкая стаяС замираньем летит на звезду.