Я вам не кенар!Я поэт!И не чета каким-то там Демьянам.Пускай бываю иногда я пьяным,Зато в глазах моихПрозрений дивных свет.
Я вижу всеИ ясно понимаю,Что эра новая —Не фунт изюму вам,Что имя ЛенинаШумит, как ветр, по краю,Давая мыслям ход,Как мельничным крылам.
Вертитесь, милые!Для вас обещан прок.Я вам племянник,Вы же мне все дяди.Давай, Сергей,За Маркса тихо сядем,Понюхаем премудростьСкучных строк.
Дни, как ручьи, бегутВ туманную реку.Мелькают города,Как буквы по бумаге.Недавно был в Москве,А нынче вот в Баку.В стихию промысловНас посвящает Чагин.
«Смотри, – он говорит, —Не лучше ли церквейВот эти вышкиЧерных нефть-фонтанов.Довольно с нас мистических туманов,Воспой, поэт,Что крепче и живей».
Нефть на воде,Как одеяло перса,И вечер по небуРассыпал звездный куль.Но я готов поклястьсяЧистым сердцем,Что фонариПрекрасней звезд в Баку.
Я полон дум об индустрийной мощи,Я слышу голос человечьих сил.Довольно с насНебесных всех светил —Нам на землеУстроить это проще.
И, самого себяПо шее гладя,Я говорю:«Настал наш срок,Давай, Сергей,За Маркса тихо сядем,Чтоб разгадатьПремудрость скучных строк».
Ленин
Отрывок из поэмы «Гуляй-поле»
Еще закон не отвердел,Страна шумит, как непогода.Хлестнула дерзко за пределНас отравившая свобода.
Россия! Сердцу милый край!Душа сжимается от боли.Уж сколько лет не слышит полеПетушье пенье, песий лай.
Уж сколько лет наш тихий бытУтратил мирные глаголы.Как оспой, ямами копытИзрыты пастбища и долы.
Немолчный топот, громкий стон,Визжат тачанки и телеги.Ужель я сплю и вижу сон,Что с копьями со всех сторонНас окружают печенеги?Не сон, не сон, я вижу въявь,Ничем не усыпленным взглядом,Как, лошадей пуская вплавь,Отряды скачут за отрядом.
Куда они? И где война?Степная водь не внемлет слову.Не знаю, светит ли лунаИль всадник обронил подкову?Все спуталось…
Но понял взор:Страну родную в край из края,Огнем и саблями сверкая,Междоусобный рвет раздор.. . . . . . . . . . . . . . . . . .
Россия —Страшный, чудный звон.В деревьях березь, в цветь – подснежник.Откуда закатился он,Тебя встревоживший мятежник?Суровый гений! Он меняВлечет не по своей фигуре.Он не садился на коняИ не летел навстречу буре.Сплеча голов он не рубил,Не обращал в побег пехоту.Одно в убийстве он любил —Перепелиную охоту.
Для нас условен стал герой,Мы любим тех, что в черных масках,А он с сопливой детворойЗимой катался на салазках.И не носил он тех волос,Что льют успех на женщин томных, —Он с лысиною, как поднос,Глядел скромней из самых скромных.Застенчивый, простой и милый,Он вроде сфинкса предо мной.
Я не пойму, какою силойСумел потрясть он шар земной?Но он потряс…Шуми и вей!Крути свирепей, непогода,Смывай с несчастного народаПозор острогов и церквей.. . . . . . . . . . . . . . . . . .
Была пора жестоких лет,Нас пестовали злые лапы.На поприще крестьянских бедЦвели имперские сатрапы.. . . . . . . . . . . . . . . . . .
Монархия! Зловещий смрад!Веками шли пиры за пиром,И продал власть аристократПромышленникам и банкирам.Народ стонал, и в эту жутьСтрана ждала кого-нибудь…И он пришел.. . . . . . . . . . . . . . .
Он мощным словомПовел нас всех к истокам новым.Он нам сказал: «Чтоб кончить муки,Берите всё в рабочьи руки.Для вас спасенья больше нет —Как ваша власть и ваш Совет».. . . . . . . . . . . . . . .
И мы пошли под визг метели,Куда глаза его глядели:Пошли туда, где видел онОсвобожденье всех племен…. . . . . . . . . . . . . . .
И вот он умер…Плач досаден.Не славят музы голос бед.Из меднолающих громадинСалют последний даден, даден.Того, кто спас нас, больше нет.Его уж нет, а те, кто вживе,А те, кого оставил он,Страну в бушующем разливеДолжны заковывать в бетон.
Для них не скажешь:«Ленин умер!»Их смерть к тоске не привела.. . . . . . . . . . . . . . .
Еще суровей и угрюмейОни творят его дела…