Владимир Ильич оглянулся.
— А, это ты, тёзка? Папа за статьёй прислал? Заканчиваю. Сядь, подожди.
«Мы будем годы и десятилетия работать над применением субботников, их развитием, распространением, улучшением, внедрением в нравы. Мы придём к победе коммунистического труда!»
— дописал он последние строчки. Взял с письменного прибора тяжёлое пресс-папье, приложил несколько раз к бумаге, пробежал глазами написанное, сложил бумагу пополам и протянул Володе.
— Ишь как ты загорел сегодня, только лоб белый от козырька. Устал небось?
— Нет, — пылко ответил Володя, — я бы каждый день работал на субботнике в одной артели с вами.
— Ну-ну… — Владимир Ильич погладил мальчика по голове. — Субботник — это праздничный труд, а вот надо, чтобы не было праздных дней в году. Надо учиться с таким же старанием, с каким ты работал на субботнике.
— Постараюсь, — ответил Володя и, попрощавшись, побежал домой.
Владимир Ильич прислушивался, как стучат каблуки по коридору, подошёл к раскрытому окну. Прохладный ветер врывался в окно вместе с терпким запахом распустившихся тополей. Вызвездило небо. Часы на Спасской башне начали отбивать полночь.
