— Я не хочу, чтобы ты беспокоилась обо меня. — Бабуля ухватила ворот пальто Бренны и встряхнула ее. — Я хочу, чтобы ты жила собственной жизнью, наслаждалась приключениями. Заводила новых друзей и веселилась. Влюбилась.
Позади них фыркнул Странник, готовый отправиться в путь. Диллон ждал рядом с ним, не торопя их. За обедом он проронил лишь пару слов в основном о празднике. После ее бездушного отказа принять подарок, она не могла винить его за молчание.
Она бы тоже не захотела разговаривать с собой. Она повела себя как гнусная сука.
— Теперь, езжай с Диллоном, — сказала бабушка, похлопала ее по спине и отстранилась. — Он ждет и замерз. И у тебя впереди долгая дорога.
Дорога, которая никак не могла сравниться с вчерашним утром. Когда они были любовниками. Сейчас она не знала, кем они были друг другу.
— Может мне остаться? Я здесь счастлива. Мне не нужно переезжать. Я даже не знаю, почему так считала.
— Разве не по этой причине ты и едешь? Узнать, что упускаешь в этой жизни? И что ждет тебя заграницей?
Что ее не ждет, так это Диллон Крейг. Он будет здесь. Она будет там. И эти проклятые восемь тысяч миль между ними.
— Я обещаю быть здесь на Рождество в следующем году. Я знаю, возможно, не смогу вернуться, но приложу все усилия. Я обещаю.
— Надеюсь так и будет, но конец света не наступит, если ты не сможешь. Тогда я напеку печенья пораньше, чтобы и у тебя оно было не елке. — Держа Бренну за плечи, она развернула ее, затем наклонилась и прошептала. — Я люблю тебя, тыковка. А теперь иди.
Бренна подчинилась неохотно. Бабушка осталась на крыльце и наблюдала, как Диллон помог ей опереться на стремя и посадил в седло. Он помахал на прощание за них обоих, и пришпорил Странника. Спустя секунды они исчезли в деревьях, и Бренна закрыла глаза.
Если ей удастся поспать по дороге, то не придется думать о том, как она его ранит. Ей не придется чувствовать, как его тело окружает и согревает её. Ей не придется думать о выборе между карьерой и семьей, и терять оставшееся время с бабушкой.
Ей не придется признавать, что она передумала.
— Прости за подарок, — сказал Диллон, наклонившись к ней. — Я не хотел, чтобы ты расстроилась.
— Почему ты извиняешься? Я была сукой. И мне стоит извиниться перед тобой.
Спустя несколько секунд, он ответил.
— Я ждал.
Она шлепнула его по руке, обвивающую ее талию, и он прижал ее еще крепче.
— Прости. Это было нечестно.
— Сейчас я должен сказать, что жизнь вообще нечестная штука?
— Неправда, ты же знаешь. — Тяжело выдохнула она. — Я встретила тебя как раз, когда начинается новый этап моей жизни, новая должность. Это было мечтой всей моей жизни. Только бабушка знала о ней. Это было и ее мечтой. Разве это справедливо?
Он потёрся щекой о шарф, который бабушка повязала ей на голову.
— Знай, с ней все будет хорошо.
— Нет. Не знаю. Как и ты не знаешь.
— Я доктор. Поверь мне.
— Я не говорю о ее здоровье.
— Бренна, если ты ей понадобишься, ты сможешь сесть на самолет и быть здесь на следующий день. Максимум два. Я смогу позаботиться о ней до твоего приезда. Ты знаешь, что так и будет.
— Я так сильно буду по ней скучать. — Закрыв глаза, она откинулась ему на грудь, и усталость сморила ее, и, к слову, она больше не могла сидеть прямо. — Я и по тебе буду скучать.
Затем она должно быть уснула. Она не услышала его ответа. Вскоре она почувствовала, как остановился Странник перед дверью конюшни, и Диллон разбудил ее. Он спешился, помог ей слезть из седла и кивнул в сторону дома.
— Если хочешь, собери вещи, и я отвезу тебя домой.
Она посмотрела туда, куда он указывал, и увидела, что дорога была расчищена, снег убран в сугробы по обеим сторонам.
— Здесь Санта останавливался?
Раздался его смех, и он открыл скрипучие ворота конюшни. Он завел Странника внутрь. Бренна последовала за ним.
— Бад Трэверс. Как только заканчивается ураган, мою дорожку расчищают первой.
— В Рождество?
— Расстройство желудка, пищевые отравления. Каждый год случаются.
Она думала об этом.
— Если ребята рассчитывают на твое присутствие, как ты повезешь меня домой?
Позаботившись о Страннике, он, наконец, пожал плечами, словно не был уверен в правильности своего решения.
— В Эшвилле есть врач, который выезжает на вызовы в тех случаях, когда я не могу. Мои пациенты знают его. В конце подъездной дорожки поставлю знак с предупреждением, что я не дома. Я могу взять отгул.