Глава 9
2 сентября 2020 год
Молодой унтерштурмфюрер СС Клаус Фукс одиноко сидел на балконе виллы в Буэнос-Айресе на фоне заката и задумчиво пил лимонад. Пиво в Южной Америке ему совсем не нравилось. Приходилось обходиться безалкогольными напитками. Погода на улице совсем не радовала — было прохладно, тёмные грозовые тучи, нависали над городом, и ночью наверняка будет дождь.
Вилла принадлежала в прошлом какому-то важному партийному лицу, после его смерти она перешла под контроль посольства Рейха. За ней присматривали, но постоянно в ней никто не жил. Клаусу нравился вид из неё — столицу Аргентины омывали воды Атлантического океана и залива Ла-Плата, бурно накатывавшие на сушу с бурлящей белой пеной. В воздухе веял сильный морской запах.
Клаус впервые оказался на другом конце света. Вчера вечером он по приказу директора Абвера прилетел в Аргентину. Долгий перелёт его изрядно вымотал. Хорошо ещё, что он летел бизнес-классом.
После войны Аргентина осталась единственной независимой страной на материке. В её состав вошла Чили. Все остальные страны, практически не оказывая сопротивления, стали колониями Рейха, превратившись в одну большую промышленную зону с очагами нацистского господства виде военных баз. Под внимательным оком аргентинских властей, немецкие колонии на южноамериканском континенте функционировали по строгим правилам Рейха. Обширные плантации, возделываемые местным населением, поставляли сырье и продовольствие в Европу, пополняя имперскую казну. Жестокие законы оккупационной администрации давили малейшие признаки неповиновения, заставляя коренные народы подчиняться воле нацистских чиновников.
В Аргентине всё было иначе. Страна конечно многое взяла от Рейха, повсюду висели флаги со свастикой. В целом не удивительно, немцы в Новом Свете начали появляться с момента его открытие. Первые германские колонисты в Латинской Америке были наемниками испанских и португальских конкистадоров. А с начала шестнадцатого века торгово-промышленные дома стали организовывать самостоятельные экспедиции. Вплоть до начала Второй мировой войны Аргентина оставалась основным пунктом германской эмиграции.
Гитлер стремился создать в Новом Свете мощную «пятую колонну». Основными членами, которой были партийцы из НСДАП. К 1944 году в Аргентине их насчитывалось около шестидесяти тысяч человек. Они занимали важные посты в армии, в государственных учреждениях, в сфере торговли, промышленности и финансов. В стране также стали появляться германские инструкторы и инспекторы, а многие аргентинские офицеры проходили учебу в Германии. Всё-таки с начала тридцатых местные власти старались придерживаться прогерманской ориентации, опасаясь конфронтации с США из-за их попыток установить свою гегемонию на континенте. Ведь этого не к чему хорошему привести не могли.
В 1940 г годы к власти пришел германофил Рамон Кастильо[1], предоставивший нацистам полную свободу действий в стране. Президент объявил о сохранении Аргентиной нейтралитета в войне, но в июне сорок третьего в результате государственного переворота к власти пришла группа объединенных офицеров во главе с Педро Рамиресом, бывшим Военным министром. Новое правительство придерживалось националистической ориентации и стремилось к союзническим отношениям со странами «Оси». В феврале сорок четвёртого новым президентом Аргентины стал генерал Фаррель, однако фактически главой государства был Хуан Перон[2], который после волны успехов Рейха в Европе объявил войну США. Перон всецело поддерживал нацистов и был готов оказать им помощь. Фюрер сразу оценил такую поддержку и дал команду аргентинской армии начать атаку на Бразилию и Чили при поддержке самолётов Люфтваффе и кораблей Крингсмарине, что привело к быстрым успехам.
Клаус встал с кресла и с балкона посмотрел на процветающий город. В огромных небоскрёбах с панорамными окнами зажигался свет. На самом верхних террасах и крышах бурно отдыха молодежь, попивая лёгкое пиво. По улицам аргентинской столицы свободно прогуливались люди, не скованные тисками нацистской идеологии. Всюду играла живая музыка, ощущался аромат готовящегося в ресторанах на углях мяса.
Впрочем, несмотря на всё вышесказанное, страна не стало полностью пронацистским государством. Конечно, страна жила под гнётом Рейха, но из-за большой отдалённости, ощущала контроль «большого брата» не так сильно. После смерти Гитлера аргентинские власти, умело лавируя между требованиями Рейха и чаяниями собственного народа, всячески оберегали свою хрупкую независимость. Её агенты следили за настроениями в немецких колониях, предотвращая возможные восстания, и присматривали за флотом японцев, что круглосуточно бороздил нейтральные воды вблизи берегов Южной Америки. От соседства с японцами было никуда не деться. Лишь знамёна и флаги со свастикой, офицеры СС, прикомандированные к посольству, и матросы Крингсмарине с военно-морской базы, свободно разгуливающее в увольнительные, напоминали, что подлинной свободы в Аргентине нет.