Это была одна сторона медали, имелась и другая. За годы войны область превратилась в гигантское предприятие по производству боеприпасов, вооружения, стратегических материалов.
Хмелевский был прав, когда с нескрываемой гордостью представлял секретарю ЦК Кузнецову новый — промышленный — образ областного центра: «В настоящее время город вырос в крупнейший индустриально-транспортный центр на Урале. В г. Молотове построены и работают на полную мощность крупнейшие заводы союзного значения: Завод им. Сталина, завод № 33 Министерства авиационной промышленности, завод им. Кирова и завод № 260 Министерства сельскохозяйственного машиностроения. Только за последние 5 лет количество союзных и республиканских заводов возросло с 24 до 40 с годовым выпуском продукции около 4 млрд. рублей»3.
22
В 1944 г. впервые за долгие годы выполнил задания по угледобыче Кизел. Интенсивно работали химические предприятия в городах Березники, Губахе и Соликамске, увеличивали объемы производства предприятия лесной промышленности1. Область приняла более ста заводов, эвакуированных из западных областей страны, с некоторыми из них пришлось после войны расстаться. Другие укоренились на пермской земле. Перечень промышленных предприятий в области, получивших союзную категорию, выглядел внушительно: сорок семь заводов, ТЭЦ, трестов и комбинатов: магниевые заводы в Березниках и Соликамске, завод ферросплавов в г. Чусовом, коксохимический завод в Губахе, бумагоделательные комбинаты в Соликамске, Крас-нокамске и Красновишерске и многие другие2.
В июле — августе 1948 г. Совет Министров СССР и ЦК ВКП(б) «... по личному указанию товарища Сталина приняли ряд решений, направленных на развитие народного хозяйства Молотовской области»3. У области появились экономические перспективы, а с ними и возможность выйти из тени именитого соседа — Свердловской области.
Крупная промышленность — это не только оснащенные современным оборудованием фабрики и заводы, но и новые работники, среди которых излюбленные персонажи тогдашнего советского эпоса: рабочие — стахановцы и инженеры — орденоносцы, противостоящие «отсталому» и «неблагонадежному» люду, завербованному, или попросту загнанному властями в медвежий угол европейской России. Правда, вглядевшись в их лица внимательней, обнаруживаешь так много общего в их социальном и культурном облике, что все внешние различия кажутся чем-то второстепенным, несущественным.
Тем более, что по своей социальной организации новые предприятия больше походили на старые уральские заводы демидовской эпохи, чем на рационально организованные фабрики XX столетия. В 1945 г. в Молотовский обком было доставлено анонимное письмо из Добрянки, в котором утверждалось: «...в 1944—1945 в заводе суще-
1 См.: Тиунов В. Тридцать лет строительства социалистического хозяйства на Западном Урале //Тридцать лет. Статистический сборник по развитию хозяйства области за 1917-1947 гг. 25.10.1947//ГОПАПО. Ф. 105. Оп. 13. Д. 175. Л. 30-55.
2 См.: Список категорированных объектов промышленности по Молотовской области. 9.02.1950//ГОПАПО. Ф. 105. Оп. 16. Д. 212. Т. 1. Л. 37-38.
3 К. М. Хмелевский - И.И. Малышеву 6.09.1948//ГОПАПО. Ф. 105. Оп. 14. Д. 131. Л. 68.
103
ствовала директорская охранка во главе с начальником охраны Рома-шевым. Рабочих за малейшее ослушание сажали в карцер, где избивали и лишали трудоспособности». На обороте письма сохранилась запись, сделанная рукой партийного чиновника: «Эти вопросы разбирались Добрянским РК ВКП(б). Начальник охраны Добрянского металлургического завода исключен из партии, арестован. В настоящее время по этому вопросу ведется следствие органами прокуратуры. Директор Добрянского завода т. Вершинин и парторг ЦК ВКП(б) нам заявили, что об избиениях и арестах рабочих охраной они не знали». Письмо списали в архив1.
Патриархальные нравы, неопределенная продолжительность рабочего дня, бесправие перед заводским начальством — все это порождало ответную реакцию, часто даже средневековую — бегство с места работы. Беглецов ловила милиция. Наказывал военный трибунал. Судебные чиновники вели учет. Когда количество беглецов с какого-нибудь конкретного завода резко увеличивалось, тогда по этому поводу проводилось прокурорское или партийное расследование. Дирекции предприятия указывали на то, что «...случаи бездушного отношения к старым кадровым рабочим со стороны отдельных лиц из администрации завода являются не единичными» и требовали принять меры2. Раздавались выговоры, производились служебные перемещения, но через некоторое время все возвращалось к исходному состоянию.