103
уволил, обставив это все соответствующими процедурами, за то, что не получил от них вразумительного ответа, что же такое квадратно-гнездовой метод1.
Протокол совещания не сохранился. Из иных документов видно, что И. С. Ной и В. В. Пугачев потребовали строго наказать руководство партбюро за примиренческое отношение к антипартийной деятельности все того же В. А. Павловича, за потворство антисемитизму и травлю честных коммунистов. В свою очередь В. В. Кузнецов все эти обвинения отверг как беспочвенные и указал своим оппонентам на групповщину, нелояльное отношение к товарищам и недобросовестное отношение к работе, сославшись и на мнение партийного бюро, и на статью в областной газете.
Секретарь обкома И. Мельник открыто солидаризовался с воинствующими юристами, заявив, что они «ведут в университете принципиальную партийную линию, борясь с извращениями марксизма и недопустимыми высказываниями среди отдельных преподавателей, и обком партии в этом вопросе их полностью и безоговорочно поддерживает»2.
Компромисс не состоялся. Возможно, В. В. Кузнецов почувствовал себя лично уязвленным тем, что его протянутую для примирения руку бесцеремонно оттолкнули. Может быть, просто рассердился, услышав, в чем его обвиняют. Так или иначе, но он решился на действия, идущие вразрез с ожиданиями областного партийного начальства. Бюро внесло в повестку дня очередного майского партийного собрания обсуждение статьи «Халтурщики», хотя ни по уставу, ни по традиции не обязано было этого делать. В. В. Пугачев, видимо, ободренный долгожданной поддержкой обкома, подал заявление о приеме в члены партии из кандидатов. Партийное бюро под присмотром областных и городских функционеров обсуждало его заявление 14 мая. Среди участников были секретарь горкома и заведующий отделом обкома. В. В. Пугачева вежливо спрашивали: есть ли коалиции на юридическом факультете, в каких отношениях он состоит с т. Ноем, правильно ли его критиковали в газете. Он же, ссылаясь на мнение секретаря обкома И. Мельника, твердил одно: групп и коалиций нет; мы не являемся «халтурщиками», «на критику мы иногда реагируем болезненно, это верно». Выступил
1 См.: Протоколы пленума Обкома. Январь 1954 Г.//ГОПАПО. Ф. 105. Оп. 21. Д. 10. Л. 47-48.
255
рекомендующий: «Лекции тов. Пугачев читает хорошо. Почти закончил докторскую диссертацию. Общественные поручения выполняет добросовестно». Ему возразил Владимиров, бывший секретарь бывшего начальника Молотовского УМГБ, пострадавший вместе с шефом за неуклюжие махинации с обменом денег в декабре 1947 г. и не так давно восстановленный в партии: «на кафедре нет никакой документации. Это неверно и недопустимо. У тов. Пугачева неправильное отношение к критике. Я считаю, что есть приятельские отношения на факультете между определенной группой лиц». Трефилов держался прежней линии: «Я считаю, что тов. Пугачев — хороший лектор. Но он еще не созрел для того, чтобы быть принятым в члены КПСС. Я предлагаю исключить его из членов [так в протоколе — О. Л.] КПСС». Ректор, как и в прошлый раз, занял примирительную позицию: «У тов. Пугачева есть крупные недостатки, но ведь исключают за преступления. А тов. Пугачев преступлений перед партией не совершил. Поэтому я предлагаю принять его в члены КПСС». Секретарь партбюро с ректором не согласился: «На сегодня тов. Пугачев не созрел для того, чтобы быть принятым в члены КПСС. Я не за исключение, но я думаю, что тов. Пугачеву надо дать время подумать. Я предлагаю продлить тов. Пугачеву на один год кандидатский стаж». Стали голосовать. За прием подняли руки трое; за исключение — двое, за продление стажа на один год — четверо»1. По уставу решение бюро должно было быть утверждено собранием, тем самым, на котором коммунисты должны были обсуждать статью «Халтурщики».
В. В. Кузнецов не ошибся в своих расчетах. Он знал, как большинство партийцев относится к возмутителям спокойствия в университете, тем более к ревнителям марксистского благочестия. Партийное собрание поправило бюро. Оно примерно наказало т. Ноя, переведя его из членов партии в кандидаты. В иерархии взысканий следующим было исключение из партии. Собрание также отклонило заявление т. Пугачева и оставило его в кандидатах.
В. Трефилов характеризовал интеллектуальные возможности обвиняемых: «Тов. Ной — крикливый халтурщик. Это страшный болтун. Это человек средних способностей, раза в два способнее т. Зудина и раз в 10 менее способный, чем т. Пугачев», — и предложил исключить из партии и Ноя, и Пугачева. Владимира Владимировича — за дружбу с Ноем, «...который является нехорошим человеком». Мадо