«Действительно, первый день освобождения [15 апреля 1953 г. — О. Л.] был не совсем организован, — сообщал в Молотовский обком начальник областного управления лагерей и колоний, — освобождающимся не была выдана зарплата за март месяц, ввиду не закрытия нарядов хозорганом. Но последним разъяснено, что [так в тексте — О. Л] они по приезду к месту жительства сообщили свой адрес, и причитающаяся им зарплата за март месяц будет выслана почтой. Отсутствовал автотранспорт для перевозки на вокзал.
269
В последующие дни недоработки первого дня были устранены, и всех освобождающихся обеспечивали билетами к избранному ими, согласно опроса [так в тексте — О. Л], места жительства, деньгами взамен продуктов питания на путь следования и зарплатой»1.
В первые дни апреля жители г. Молотова «...выпущенных хулиганов до 18-летнего возраста» видеть не могли. И потому рассказ о совершенных ими грабежах и убийствах, это не свидетельство очевидца, а, скорее, предвосхищение будущего.
Сотни людей, одетых в арестантские телогрейки и бушлаты, будут на станциях в Соликамске, в Чусовом, в Красновишерске, в Губахе ждать поездов, брать на крик железнодорожное начальство, бродить по улицам, пить, задираться с местными жителями, приставать к женщинам, тащить, что плохо лежит, раздевать прохожих, случалось, и браться за ножи. Власти спохватились только в самом конце мая, предписав постановлением Совета Министров СССР «...прекратить торговлю спиртными напитками на вокзалах и привокзальных площадях во время стояния эшелонов с амнистированными»2.
Не знаю, как этот запрет соблюдался, но в мае торговля водкой на станциях и пристанях шла бойко.
«Преступность в г. Соликамске с 4 мая 1953 г. резко возросла в связи с освобождением по указу от 27.Ш.53 г. амнистированных, — сообщал по начальству городской прокурор. — Подрезано ножами и другими предметами в г. Соликамске и р-не всего 8 человек, из них 2 человека умерли — один вольный из Соликамского района Белорусов — солдатами воинской части. Второй ТЕЛЯКОВ [так в тексте — О. Л] амнистированный, изрезан неизвестно кем в г. Соликамске. Подрезан работник Соликамской тюрьмы № 2 г. Соликамска Шорин Николай Васильевич тоже неизвестно кем. <...> В г. Соликамск с Ныроба пригнали 3 баржи и пароход, но и не смогли обеспечить своевременной их отправки. 750—800 человек находилось освобожденных 4—5—6 мая в г. Соликамске. Освободившиеся с разных ОЛПов, между ними началась ссора и поножовщина. <...> Освобожденные продолжают ежедневно прибывать и бродят по г. Соликамску группами в 3-5 человек.
Гражданам г. Соликамска надлежащего покоя нет, и нам нормально работать не дают, приходят и требуют их отправки.
Показывают набранные ножи и другие боеприпасы: заточенные скобы, гвозди, финки — вот в такой обстановке мы работаем в на
1 Дикой - Семеновой 3. П. 30.04.1953//ГОПАПО. Ф. 105. Оп. 20. Д. 179. Л. 189.
2 Приказ генерального прокурора СССР. 8.06.1953//ГАПО. Ф.р1366. Оп. 1.Д. 240. Л. 95.
103
стоящее время, и это нам обещают еще на продолжительное время. Просим оказать нам соответствующую практическую помощь»1.
В те дни быстрее пассажирских поездов бежала молва о страшных бандитах, отпетых убийцах, берущих штурмом поселки, станции и города. И еще раньше, чем в г. Молотове появились первые амнистированные, местное население уже знало: пришли лихие времена. Надеяться не на кого, прятаться некуда, бежать нельзя.
В городах появились сотни бывших лагерников, легко узнаваемых по стриженным головам, по серым потертым ватникам и по блатным повадкам. Милиция сообщала:
«По имеющимся данным по гор. Молотову и районам области на 1 октября 1953 г. из числа амнистированных по указу ПВС СССР от 27 марта 1953 г. В Молотове прописано: 5991 человек; трудоустроено 4818 чел., выбыло 233 чел. <...> По Городам и Районам области про-писано:15794; трудоустроено: 15068; арестовано 728 человек; выбыло 2649 чел.»2.