«В дело. По существу заявления т. Глебовой 20/IT50 г. мною доложено лично тов. Прасс о невозможности ее дальнейшего оставления на работе в институте, т.к. она скомпрометировала себя, создала в институте нетерпимую обстановку семейственности, подхалимажа, угодничества и зажима критики, а с прибытием нового директора т. Кобыльского всячески пыталась тормозить в его работе.
Все это подтвердилось на партийном собрании парторганизации Института 10/11-50 г. при обсуждении итогов VI пленума обкома
103
ВКП(б). В своем постановлении партсобрание высказало единодушное мнение о том, что пребывание т. Глебовой в Институте на любой работе дальше невозможно. Тов. Прасс в итоге беседы по этому вопросу дал согласие новому директору Института т. Кобыльскому об отчислении т. Глебовой из института. Об этом сообщено т. Глебовой при беседе в адмотделе обкома ВКП(б) 22/11-50 г. и одновременно дано разъяснение о том, как ей нужно поступить по вопросу о снятии партийного взыскания и устройства на работу по специальности»1.
Недоброжелатели А. В. Пшеничнова в медицинском мире долго помнили о том, что в ходе кампании его имя неоднократно упоминалось в связи с семьей Париных. Мелкие люди в белых халатах, скрывшиеся под именем «патриотов» сочиняли на него доносы и в 1952 году: он де делал карьеру «... при активном содействии американского шпиона Парина»2.
В политической кампании, инициированной делом Н. Г. Клюевой — Г. И. Роскина, выявились специфические черты социальной организации советских научных учреждений в позднюю сталинскую эпоху. В них доминировали клановые формы профессиональной жизни. Происходила непрерывная борьба за ресурсы и символическое признание между отдельными подразделениями и лицами; сложилась специфическая культура участия в публичной жизни, предполагающая использование властных ресурсов для отстаивания частных и местных интересов. Особенностью клановой системы являлось тесное переплетение разнородных институциональных образований: публичных и приватных, основанных на взаимном родстве, земляческих связях и общности биографий. Клановые отношения имели сугубо иерархический характер, повторяя в своих узловых моментах строение государственных и партийных институтов, в симбиозе с которыми они существовали. В отношениях между кланами также преобладали отношения господства и подчинения.
Политические кампании, время от времени инициируемые и организуемые верховной властью, усиливали социальную напряженность во внутриклановых и межклановых отношениях. Прямое и, как правило, внезапное обращение к партийным и (или) беспартийным массам со стороны Кремля, а именно в этом и состояла характерная особенность сталинских политических кампаний, нарушало сложившийся порядок управления на местах. Будучи по своим функциям
1 Резолюция Работкина. 24.02.1950//ГОПАПО. Ф. 105. Оп. 16. Д. 219. Л. 4.
2 «Патриоты» — Президиум АМН СССР, Молотовский обком ВКП(б) //ГОПАПО. Ф. 105. Оп. 18. Д. 206. Л. 200.
прежде всего исполнителем решений верховной власти, ее передаточным механизмом, региональная номенклатура была вынуждена, однако, искать компромисс между требованиями партийного и государственного центра и текущими хозяйственными задачами, брать на себя функции амортизатора, ослабляющего по возможности разрушительные последствия политических кампаний.