15 декабря 47 г. <...> мне ответили, что Кропачева находится в фондовом отделе и принимает вклады. <...> Кропачева мне заявила, что ее завалили деньгами, в большинстве случаев — работники Гор-управления по распоряжению Паньшиной. <...>
103
96
Я лично, видя, что все начальство вкладывает, внес 2180 рублей на предъявительский вклад, о чем поставил в известность Кучину»1.
Среди упоминаемого начальства был и «человек с ружьем». «В отношении приема денег от сотрудника — не знаю, или МГБ, или МВД, погонов не видел, — дополняет свои показания Быков.- Был одет в штатское пальто с пистолетом. То же самое, с согласия заведующей. Сотрудник назвал себя следователем; фамилии я не знаю; и вклад был оформлен на предъявительское лицо»2.
Всего в сберегательной кассе № 22 было принято таким образом 83 вкладов на сумму 203 ООО рублей3.
В сберкассе № 6983 Сталинского района все началось на день позднее — в понедельник 15 декабря. «После приезда Паныпиной с группой актеров театра оперы и балета (6 чел.) и с работником МГБ Владимировым, которым по указанию Паныпиной были оформлены вклады задним числом, сотрудники этой райсберкассы стали оформлять вклады в большом количестве себе и своим родным и знакомым»4. В итоге приняли 81 вклад на сумму 187 тысяч рублей5. Замечу, что актерское прикрытие было не случайным. В номенклатурной среде г. Молотова были хорошо осведомлены о пристрастии хозяина — так называли между собой Кузьму Михайловича Хмелев-ского — к людям театра: он обеспечивал их квартирами вне всякой очереди, заботился о присвоении почетных званий, приветственные телеграммы посылал6.
Владимиров или его шеф, разработавший всю операцию, надеялись на то, что по поводу актеров никто шум поднимать не будет. И все уладится.
В других районах действовали прямолинейней. Обойденные вниманием Паныпиной партийные секретари проявляли собственную инициативу. Одни из них, как секретарь Кагановического райкома Хрущев, отдавали письменные распоряжения на официальных блан
1 Протокол допроса свидетеля Быкова 8.01.1948.//ГОПАПО. Ф. 105. Оп. 14. Д. 138. Л. 52-52/об/
2 Там же. Л. 53.
3 Симонов — Хмелевскому. Докладная записка.//ГАПО. Ф. р1365. Оп. 2. Д. 166. Л. 46.
л Протокол допроса свидетеля Быкова 8.01.1948.//ГОПАПО. Ф. 105. Оп. 14. Д. 138. Л. 49.
5 Симонов — Хмелевскому. Докладная записка.//ГАПО. Ф. р1365. Оп. 2. Д. 166. Л. 46.
6 См.: Стенограмма 6-го пленума обкома ВКП(б). 13.01.1950— 14.01.1950.//ГОПАПО. Ф. 105. Оп. 16. Д. 2. - Л. 10, 63-64,143.
ках, иные просто приносили деньги. Все оформляли задним числом: «Нигде ведь не указано о том, что мы принимали вклады 15-го декабря. Потому не может быть разговора о пятнадцатом числе», — инструктировала своих подчиненных Паныпина1.
В сельской местности было проще. Там не церемонились. В далеком Юго-Осокинском районе работники сберкассы принимали вклады прямо «...на улице и на другие вымышленные фамилии»2.
В марте следующего года министр финансов РСФСР Софронов перешлет в Молотовский обком далеко не полный список должностных лиц, оформивших вклады задним числом. В нем — директор завода им. Калинина (в списке ошибочно указан завод им. Сталина) и заведующий хозяйственно-финансовым сектором облисполкома, заместитель начальника областного управления связи, секретари райкомов, комсорг ЦК ВЛКСМ на заводе им. Молотова и начальник областного управления МГБ СССР3.
Дело генерала Зачепы, а именно он был тогда начальником областного управления государственной безопасности, стало самым громким событием денежной реформы в Молотовской области и даже вошло в местный фольклор. Спустя десятилетия о нем напомнит В. Астафьев. В повести «Так хочется жить» возникает зловещая фигура генерала — «наполовину татарина, наполовину хохла. Через несколько лет этот деятель будет избран депутатом Верховного Совета как железный чекист и истинный коммунист, а еще через года три во время денежной реформы нагреет он родное государство на несколько миллионов и, будучи помещен в закамскую психушку, быстренько кончит там свои дни, потому что орал на всю округу, мол,