Лоло наклонил голову к плечу, которое сразу покрылось черной липкой кровью. Он вскочил и, стоная, забегал по каморке.
— Тебя не мать родила…
— Убью!
— Ты убил Малыша в спину, ты убил ту крестьянку, тебя не мать родила…
— Заткнись! Убью!
— Ты изнасиловал ее прямо на глазах у отца, и старик сошел с ума, тебя не мать родила…
— Заткнись!
От удара ногой настежь распахнулась дверь. На пороге появился часовой с винтовкой в руках. Его трясло.
— Замолчите или вам не дожить до утра! Замолчите, зверье! Замолчите!..
Он выстрелил, не переставая кричать. Пуля выбила щепки из стены. Лоло и Петух прижались друг к другу. Часовой наставил на них винтовку.
— Возьми себя в руки, черт побери! — воскликнул, появляясь на пороге, другой часовой и попытался удержать его.
— Оставь меня! — отвечал первый, весь дрожа. — Оставь меня!
— Подождем до утра. Зачем тебе неприятности из—за этого дерьма?
— Оставь меня!
— Пошли, пошли отсюда, — тащил его к двери второй часовой.
— Скоты! — крикнул первый уже на пороге. Он не мог остановить дрожь, сотрясавшую все его тело. Он плакал.
Солнце безжалостно посылало свои лучи с глубокого и чистого, без единого облачка, неба. Одни бойцы чистили оружие, другие отдыхали.
— Тяжело было, Карменати?
— Да нет… Все произошло так быстро.
— Что и говорить, ты показал себя молодцом — и в патруле, и во взводе.
— Это все благодаря вам.
— Ну как дела, друзья?
— Хороню, Мартинес, — ответил Карменати вошедшему.
— Ну, как его боевое крещение, а, Эразмо?
— Он был в нашем взводе.
— Прекрасно, — сказал Мартинес. — Кстати, когда будут разбирать твое дело?
— Сегодня, после обеда.
— Я уверен, что все обойдется.
Эразмо ничего не ответил. Он взглянул на небо и прищурился от яркого солнца.
— Что с тобой, Карменати? — спросил Мартинес. — Заболел?
— Я? — удивился тот. — Нет, почему…
— Глаза у тебя красные.
— А… просто я ночью не спал, стоял в карауле…
Даниэл Линкольн Ибаньес
Борьба продолжается начало
В одном из кабинетов отделения ЦРУ в Майами часы, вмонтированные в стену, показывали шесть вечера. Майк, руководитель операции, которая должна была начаться через пятнадцать минут, нажал на кнопку селектора и без малейшего акцента произнес по—испански:
— Войдите!
На пороге показался крепко сложенный, бронзовый от загара, высокий мужчина. На нем был элегантный темный костюм. Сдвинутая на лоб и немного набок шляпа и темные очки скрывали его лицо.
— Садитесь, Роберто, — сказал вошедшему Майк.
— Спасибо.
— Вы понимаете, какое огромное значение имеет ваше задание?
— Да, понимаю.
— С некоторого времени наши дела идут неважно. Тех, кого мы пытаемся заслать на Кубу, как правило, по прибытии уже поджидают сотрудники кубинской госбезопасности. Или наших людей арестовывают, едва они начинают действовать. Бывает и так, что они сами сдаются кубинской контрразведке.
Пока Майк говорил, Роберто закурил сигарету и наблюдал за поднимавшимися струйками дыма.
— Есть вопросы? — спросил Майк.
— Только один. Как я вернусь с Кубы, выполнив задание?
В ответ собеседник слегка растянул губы в улыбке:
— О вашем задании на Кубе известно лишь Д–45. Прибыв туда, вы должны позвонить ему вот по этому телефону.
Роберто взглянул на бумажку, протянутую ему Майком, без всякого усилия запомнил номер и сжег листок.
— Все это очень хорошо, — проговорил он, — но вы не ответили на мой вопрос.
Прищурив глаза и недовольно ухмыльнувшись, Майк сказал:
— Д–45 поручено отправить вас с Кубы. Но помните: позвонив ему по телефону сразу по прибытии, вы должны забыть о нем. В этом залог успешного выполнения задания, а следовательно, и вашего благополучного возвращения. — Он поднялся и посмотрел на часы: — Еще что—нибудь?
— Больше ничего.
Майк вышел из—за письменного стола и пожал руку стоявшему перед ним человеку. Проникновенно заглянув ему в глаза, он тихо проговорил:
— С этого момента вы — Д–54. Отправление на Кубу — через сутки. Желаю успеха!
— Спасибо.
Роберто покинул кабинет опустив голову. У подъезда он сел в машину, окинул взглядом стоянку, закурил сигарету и тихо сказал себе: