Автобус тронулся, и через четверть часа его колеса зашуршали вдоль парапета набережной. Фотоаппарат, который Майк тщательно уложил на соседнее кресло, заработал. На малогабаритной пленке стали запечатлеваться участки Гаванского порта.
Температура в автобусе была приятной. По расчетам Майка, не выше 21–22 градусов. Когда автобус задержался на несколько секунд на перекрестке, Майк посмотрел на регулировщика. У того лоб блестел от пота, воротник рубашки потемнел, а под рубашкой четко выделялась мокрая майка. Наружная температура, видимо, была выше 30 градусов. Автобус снова тронулся, и Майк откинулся в кресле. Мысленно он славил изобретение кондиционера. Потом задумался и задремал, а очнулся, когда автобус уже въезжал в хозяйство «Валье—де—Пикадура».
Майк одним из первых вышел из автобуса. Директора хозяйства Рамона Кастро он узнал сразу же — сходство с Фиделем было поразительным. Рамон был в форме ополченца, в руке его дымилась сигара. Майк внимательно посмотрел на директора. «Ну что же, по возвращении я предложу провести операцию «Пикадура», — решил он и, отделившись от группы, принялся фотографировать прекрасные пейзажи. Мало—помалу объектив его менял направление, и на последних четырнадцати кадрах он запечатлел самого директора.
В плане его поездки на Кубу не предусматривалось в этот день каких—либо действий, однако служба в ЦРУ обязывала Майка использовать любую возможность. Уже не раз там, в Центре, изучали планы операции против человека, похожего на того, который находился сейчас в трех метрах от Майка. С этого момента экскурсия в «Валье—де—Пикадура» приобрела для Майка совсем иной смысл, чем для других участников поездки: он приступил к сбору информации, необходимой для операции «Пикадура».
Два часа длился осмотр хозяйства. Майк начал испытывать легкую головную боль. Усталость от полета, совсем короткий отдых и осмотр хозяйства под лучами тропического солнца давали себя знать. Он решил вернуться в автобус. Микроклимат внутри его произвел на Майка тот же эффект, что на боксера струя холодной воды после утомительного раунда.
Немного придя в себя, он стал разыскивать свою шляпу, но там, где он ее оставил, несмотря на все старания, обнаружить не смог. «Сама она никуда не могла подеваться, ведь у шляп пока еще нет ног», — убеждал он себя. Как разъяренный тигр, Майк вскочил со своего места, ухватился руками за широкую хромированную багажную сетку над изголовьем последнего ряда кресел и попробовал найти шляпу там. Затем осмотрел сиденья — безрезультатно. Тогда он кинул взгляд на багажную сетку с правой стороны автобуса — опять ничего. Наконец, обследуя левую сетку, он увидел свою шляпу, но вместе с нею лежали еще две, точно такие же. Майк был уверен, что ни у кого в автобусе не может быть похожей шляпы. В аэропорту он был единственным, кто проявил интерес к ним. Остальные решили отложить покупку на день отъезда. Откуда же появились еще две?
Майк с раздражением стал примерять шляпы одну за другой. Только третья, как ему показалось, пришлась впору. Он взял ее и быстро вернулся на свое место. Головная боль, которую он надеялся унять, натянув шляпу на голову, усилилась. Майк вынул из кармана автоматическую ручку и на подкладке шляпы вывел буквы «М» и «С». Это было ошибкой, а в его профессии за ошибки, как у саперов, приходится платить дорого.
Когда Майк направился в автобус, сославшись на головную боль, другой турист тоже пожаловался на неважное самочувствие и постепенно отстал. Устроившись на небольшом возвышении, он в сильный бинокль начал любоваться окрестностями. Мимо его взора не прошли и действия Майка в автобусе…
Легкое сотрясение заставило Майка открыть глаза — это отправлялся автобус. Поерзав в кресле, он через несколько минут снова заснул. Однако этого никак не мог себе позволить человек, который с последнего сиденья автобуса наблюдал за ним.