Как и любой темный маг, прошедший обряд единения с силой Тьмы и приняв ее пепел, в отличие от шарлатанов, ходящих из селения в селение и пудрящих простофилям мозги своими фокусами, он знал, когда придет его конец. И с каждой луной, с каждым принятым решением это видение становилось все четче и яснее. А в день, когда в его двери постучался Мортис, он увидел лицо и глаза своей смерти.
Тогда он, не раздумывая, отказал мальчишке, захлопнув перед его носом эту самую дверь. Но принятое решение не изменило и не отсрочило его конец, а значит необходимо было задуматься о принятии ученика, как и требовала того Тьма. И этот настырный юнец, что изо дня в день являлся к нему с мольбой об ученичестве, действительно был лучшим вариантом, плывшим ему в руки: за последнюю декаду лет Рипэр не встречал никого с таким высоким магическим фоном.
Выбор был сделан! И с того момента ему оставалось лишь надеяться, что он успеет вложить в эту светловолосую голову как можно больше знаний и передать как можно больше умений. Успеет сделать из него лучшего темного мага на континенте, а может, и за его пределами.
— И ничего лучше, чем в виде извинения забраться ко мне в постель, ты не придумал? — ехидно отвечает Рипэр, выдержав паузу, заставляя этим юношу еще больше заробеть и сжаться.
— Простите, учитель, — снова блеет Мортис.
— Извинения — это чушь драконья, — маг, ухватив ученика за плечо, толкает в свои покои. — Не хватало, чтобы тебя кто-нибудь заметил.
— Извините. — То ли Мортис извиняется за свой визит, то ли за свои извинения, Рипэр не понимает.
Он отпускает прикрывающую его простынь, и ткань, скользнув по его точеному телу, падает к ногам.
— Извинения — чушь, но ты можешь прямо сейчас к ним приступать, — мужчина раскидывает руки в стороны, демонстрируя наготу. — А после я объясню тебе в очередной раз, что вместо глупых извинений ты должен стремиться стать лучшим темным магом континента.
Мортис поднимает голову и некоторое время разглядывает своего наставника в мерцающем свете горящих свечей. Тени, колеблясь, ложатся на его торс, создавая причудливый узор, переплывают, пропадают и вновь появляются. Он ласкает взглядом открытое перед ним тело: немного костлявые руки с мало выраженным бицепсом и длинными пальцами на узких повернутых вверх ладонях, выпирающие линии ключиц, коричневые ареолы сосков, едва очерченные мускулы пресса, дорожку темных волосков, ведущую вниз…
Когда взгляд юноши опускается ниже, он зажмуривается и прикрывает глаза ладонями.
— Ну, я дождусь сегодня “своих извинений”? — раздраженно вопрошает Рипэр. — Или быстрее превращусь в ледышку? — И, не прикрывшись, маг направляется назад к постели.
Мортис остается стоять на месте, по-прежнему жмурясь. До его слуха доносится тихий шорох со стороны ложа учителя, и только тогда он позволяет себе открыть глаза.
Темный маг сидит на самом краю постели, во рту у него длинная курительная палочка, а он играется искорками огня, мерцающими на кончиках пальцев, пристально наблюдая за гостем. Мягко проведя большим пальцем по остальным, Рипэр собирает искры в небольшое пламя на ладони и прикуривает, резко втягивая щеки, затем медленно, тонкой струйкой, выпускает вверх дым:
— Мортис, ты остаешься или уходишь?
Покончив с внутренней борьбой, ученик мага развязывает тесемки своих штанов. Он знает, что это единственный шанс так близко подобраться к телу своего учителя. Только так он может выиграть несколько партий одним, пусть и довольно грязным, ходом. Сейчас это не имеет никакого значения, главное — итог, желаемый в первую очередь им самим. Ведь война не бывает без жертв.
Мортис перешагивает через упавшие штаны, обходит сброшенную чуть ранее простынь. Стараясь двигаться как можно более твердо и уверенно, он медленно идет к постели, но получается у него плохо, и на лице Рипэра расползается ехидная улыбка. А как только он может дотянуться до своего старающегося скрыть дрожь и напряжение ученика, мужчина с силой, не давая больше не единого шанса к отступлению, притягивает его к себе.
Юноша останавливается между разведенными в разные стороны ногами наставника, который по-хозяйски кладет свои ладони на упругие ягодицы и нежно начинает их поглаживать. Притягивает Мортиса еще чуть ближе, сам немного наклоняется вперед и, еле касаясь, покрывает гладкую кожу россыпью поцелуев. Дразнит языком и, подняв взгляд вверх, наблюдает за реакцией своего юного партнера.