«Вина!..» — то и дело кричал Арма. Он сидел возле буфетной стойки. Рядом с ним были Варос и Баграт. Напротив сидели Сантро, Артуш, Каро.
Какой-то юнец призывал его выслушать:
— Тихо!.. Тихо!. — Но его никто не слушал. — Одну минуточку! — Он поднял указательный палец.
Вокруг смеялись.
— Тихо!..
— Люди вы или...
— Тьфу! — плюнул юнец, собиравшийся произнести тост. Он выпил и опустил затуманенный взгляд в пустой стакан.
Кто-то затянул пьяным голосом:
— Джаааан, — простонала столовая, —...ааан... — Вина!..
— ...на!
Зазвенели стаканы, люди поднялись на ноги...
— Джаааан! — Кто-то подкинул кепку к потолку, а ловить не стал.
Пели все кто во что горазд, не слушая друг друга, и песня задыхалась в шуме и гаме:
— Где он, Андраник?.. Где полководец Андраник?.. — Сантро встал на ноги.
— Его паша…
— Молчать! — загремел Сантро. — Я всех пашей, — и он выругался.
— И буду ее за это бить! — орал Баграт на ухо Арма. — Не женское это дело — подымать два полных ящика, Я мужчина, а значит, я и должен содержать семью. Я ей не позволю…
— Я дом продаю! Я дом продаю! Покупатели есть?
— Кто не выпьет за «Арарат», я того... Раз... Два... Три...
— Джаааан!..
— Да я с ней разведусь, честное слово, разведусь... чертово отродье... она с самого начала хотела мою мать из дому выжить...
Каро достал из кармана карандаш и бумагу и пододвинул к себе бутылочную пробку.
— Выкинь дурь из головы! — заорал Арма. Он выпил вино, стукнул стаканом по столу и потянулся к склонившейся над бумагой голове Каро. — Ты ведь даже не представляешь, как эта чертовщина выглядит! Бросай ты это!
— Бросай, дурак!.. Дурак он дурак и есть, что ты с ним связываешься, Арма? — Баграт махнул рукой. — Я ей сказал: «Убью, ежели еще раз тяжесть подымешь!»
— Ну, Варшам, и стишок написал твой сын! «К сосцам прекрасной Анаит»!.. Бесстыжий! Вот чему он в городе научился! Ха-ха-ха!..
— Не смей Анаит трогать! —Артуш вскочил и схватился за бутылку.
Арма едва успел удержать его руку,
— Не смейте про Анаит трепаться! — орал Артуш.
— Спрашивается, тебе-то она кто? Лучше б ты так Про защищал, шалопай, — сказал Баграт.
— Не твое дело.
— Убирайся отсюда, — рявкнул Баграт и тут же позабыл о существовании Артуша. — Я со злости, Арма, ни вчера, ни сегодня даже камень рубить не мог. Пришел домой, чтобы ее отделать под орех, а она из дому смылась. — Он ругнулся. — Да куда она, моя женушка дорогая, денется? Ночью хочет не хочет, а домой придет! После этого ноги ее больше в поле не будет!.. Я во всем виноват, один я виноват! — И Баграт постучал кулаком по своему лбу. — Женщина женщиной должна быть, и пусть она своими женскими делами занимается, — и он кому-то невидимому погрозил пальцем.
— Тихо, тихо, минуточку!..
— Да слушай же, сынок, — передразнил кто-то Марухяна.
— Ха-ха-ха...
— Тьфу! — Парень выпил вино, так и не произнеся
— Джаааан!..
— Вина!
— Раз... два... три. — Сантро, встав в полный рост, громко считал. — Десять!.. Все!.. Нет больше Мохамеда ли!..
— Отправлюсь к святому Карапету, другого выхода нет... Чемпион мира — мой Давид, и мое право... — Сантро скрипнул зубами.
Арма обнял Сантро за шею и прижался лицом к его лицу. Сантро оттолкнул его и взглянул по-недоброму, желчно. Потом в глазах его вспыхнули искорки, он обнял голову Арма, прижался лбом к его лбу. И тут же упал на стул и плечи его заходили ходуном — рыдал.
— Вина!..
Варос оторвал взгляд от стола.
— И отец как назло заболел, — покачал головой. — Какое сейчас время болеть? — простонал. — И не ест ничего!.. Слышь, Арма, не ест ничего! — потянул Арма за рукав.
— Ну и правильно делает.
Варосу показалось, что Арма ослышался.
— Отец не ест ничего!
— Я и говорю: правильно делает.
Варос так и застыл с раскрытым ртом. А Арма смотрел на разгоряченных вином шумных мужчин.
— Так, ежели он есть не будет, он ведь помрет, — объяснил Варос.