– Видал? – тут же поинтересовался Нисио, хитро улыбаясь.
Это он меня на скорость чтения проверяет. Сам-то он в русском считает себя номером один если не во всей Японии, то, по крайней мере, в северной ее части. От нас он требует того же, поэтому у моего друга Ганина проблем с трудоустройством в ближайшие годы не будет.
– Видал. А наши что пишут?
– «Киодо Цусин» написал, что это может быть их атомная подлодка, на которой что-то стряслось. А «Майнити» говорит, что это цистерна какая-то, только здоровая очень.
– Так мне чем в Немуро заниматься? Цистерной или рыбаком?
– Рыбаком, конечно. Цистерна – это не твое дело, там из другой конторы ребята будут. В случае чего поможешь им, а так лучше в их дела не лезь. Но бдительность тоже не теряй!
Ну да, вот теперь-то понятно. Я посмотрел на дату и время, указанные в заголовке этой новости: 21.07.2000, 18:15. Значит, когда я уже пошел домой, старый лис напоролся на эту новость, проверил наши источники и самостоятельно, без консультаций с начальством, решил, что его человечек на месте событий не помешает. Этой плавающей махиной будут заниматься, конечно, розовощекие молодцы из флотской контрразведки плюс позеленевшие кроты из «безопасности». Нас к таким вещам не подпускают, но человечек от конторы там находиться должен. Тем более повод для законного присутствия в Немуро офицера полиции Хоккайдо имеется – безвестный рыбачок сошел на бережок без бумажки, и заниматься им могут не только местные полиция и иммиграционная служба, но и «товарищи из центра». Загвоздка была только в одном.
– Хорошо, Нисио-сан, я все понял. Только вот тут написано, что эта фигня плавает в семидесяти километрах от берега. Мне что, в море выходить?
– Это она сейчас в семидесяти километрах. А там, глядишь, ее поближе к берегу пригонит, а то и прибьет. Течения, понимаешь, дело тонкое… А в море не выходи, не надо – «соседи» неправильно поймут.
– Ладно. Не буду. Еще что-нибудь есть?
– Да нет. Отдохни там, крабов покушай, пивка попей, выспись, в конце концов.
Старый лис! Отдохни, говорит, только параллельно проследи, чтобы с плавающей дрыной ничего лишнего не произошло, да с рыбачком разберись!
Я оставил Нисио одного, забрал из шкафчика в предбаннике свой баул и спустился на лифте в подвал. Там было непривычно тихо.
В тренажерном зале одиноко качался Ямада из «китайского» отдела. Я не стал отрывать его от «качалки», хотя уже который день все никак не мог с ним переговорить по поводу его тачки. Он хочет от нее избавиться, а платить за отгонку на свалку ему накладно. Я хочу пристроить ее шурину, а то этот трутень все пристает к Дзюнко и просит машину. Так она досталась бы нам бесплатно. Но к Ямаде надо подъезжать осторожно, издалека, а времени у меня сейчас на это не было.
Я прошел через «тренажерку» и абсолютно пустой зал дзюдо в душевую, не спеша вымылся, переоделся в цивильные джинсы и майку и поднялся опять на седьмой, чтобы оставить в шкафу форму.
Из-за стеллажа, отделявшего нашу комнату от предбанника, доносился старательный шепот Нисио:
– Рос-бизнес-кон-сал-тинг… Рос-бизнес-кон-сал-тинг… Рос-бизнес-кон-сал-тинг…
Когда я вернулся на вокзал, честно отработавший трудовую неделю народ уже схлынул, и я решил, что лучше поужинать перед дорогой здесь, чем покупать себе бэнто – на такой жаре все эти поджаренные еще перед обедом кусочки курицы, лосося, омлета и зеленого перца доверия к вечеру уже не вызывают. Но сначала надо было взять билет.
До Немуро, как известно, на электричке не доедешь, поэтому в автомате билет купить нельзя. В кассе девица с приклеенной улыбкой прокисшим голосом сразу же сообщила мне, что в вагонах для курящих мест нет. На мое удивленное «а с чего вы взяли, что я курю?» она отреагировать не соизволила, а сказала, что, если я действительно хочу сегодня уехать, я должен немедленно взять билет без места в «некурящий» вагон, потому что он – билет – остался только один.
Нисио был прав, говоря о пятнице. В будни в это Немуро езжай не хочу, а в пятницу с билетами возникают напряги. Последний раз я там был два года назад зимой – тогда билетов было завались. Кому охота ехать туда, где температура градусов на десять ниже, чем в Саппоро, а ветра такие, что ходить пешком по улицам нет не только желания, но и возможности?
– Ну давайте мне в «некурящий».
– Обратно когда?
– В воскресенье, тоже ночным.
– Двенадцать пятьсот.