Съедаемая собственными мыслями, я развернулась и пошла прочь из пещеры, чтобы утихомирить сердце и остановить подступающие слёзы. Свежий воздух должен был охладить, но легче мне едва ли стало.
– Вернись, Тира! – зарычал защитник, выбегая за мной и хватая за руку. – Куда тебя постоянно несёт? Что происходит?!
– А ты как думаешь? – я резко развернулась, заглядывая в глаза парню.
– Не знаю, поэтому и спрашиваю. С момента встречи я не могу понять тебя... Ведёшь себя странно, истеришь. У тебя переходный возраст что ли?
– Идиот.
– Ч-чего?
– Ты идиот, Оскар! Идиот, ясно? – я набрала полные лёгкие воздуха, а затем заговорила, быстро и, возможно, излишне громко: – Как ты думаешь, почему я пришла за тобой? Почему не смогла смириться с твоей гибелью и просто не переждала несколько лет, когда сердцу полегчает?
– Наша связь... – через минуту молчания сказал он, – очень сильная.
– Да, верно. Сильная. Но думаешь, причина только в ней?
Оскар потупил взгляд, не зная, что ответить. Я не стала ждать очередного умозаключения, продолжила сама:
– Сначала я была просто раздавлена, не могла даже с кровати себя поднять, целыми днями рыдала. Это нормально, когда умирает близкий человек. Но потом... мне стало страшно. Мы затеяли авантюру с путешествием в Хельхейм, не представляя, что может нас ждать, и меня это ужасно пугало. До того момента как я познакомилась с мистером Бергманом.
Оскар вздрогнул, услышав про отца.
– Он не злился на меня. Был разбит из-за утраты, опустошен, но говорил, что в твоей смерти нет моей вины. Меня должно было это успокоить, наверное, но я разозлилась. Как можно гордиться тем, что сын ценой собственной жизни спас конунга? А как же отцовская любовь, злость на ту, из-за кого погиб твой ребёнок?!
– Берсерки созданы, чтобы служить своим конунгам. Это честь, умереть ради спасения...
– Да мне плевать! Плевать, понимаешь?! –я вырвала ладонь из руки парня и, больше не сумев сдержать слёз, опустила глаза. – Я пошла за тобой, не потому что мы связаны. Ты сам говорил, никакой конунг не станет подставлять под удар свою жизнь ради защитника, а я... – голос сорвался. – Я под удар не только себя поставила, но и друзей. Даже не смогла отказаться от их помощи, потому что понимала, одна не справлюсь. Мне так важно было найти тебя, до дрожи в груди хотелось снова тебя увидеть и обнять, что я эгоистично позволила им присоединиться...
– Тира...
– Это не потому что мы связаны как конунг и берсерк, – я подняла заплаканные глаза на Оскара. – Я привязана к тебе совсем по другой причине. Потому что влюблена в тебя. Как человек в человека. И мне не важно, что мы оба не совсем люди. Мне просто хотелось вернуть парня, потеря которого убивала моё сердце... Но я здесь, и что вижу? Злишься на то, что мы пришли, живешь с этой полуголой валькирией и называешь безделушкой ту единственную вещь, что подарил мне.
Мы молчали, как обычно слишком долго, чтобы каждый точно смог почувствовать неловкость. Я призналась Оскару в любви, а он стоял как истукан, удивленно хлопая ресницами. И ребята явно слышали наш разговор от начала и до конца, потому что сцена, которую я устроила, происходила у входа в пещеру.
– Я заметил, что ты скучала, – прочистив горло, тихо заговорил Оскар. Он сделал шаг ко мне навстречу, провёл рукой по волосам, отчего по лицу пробежали приятные мурашки, а потом натянул мне на голову капюшон своей же толстовки. – Я тоже тосковал, уж поверь. Но ты не должна переходить черту, Тира. – Парень потрепал меня за уши на капюшоне. – Спасибо, что сохранила эту толстовку. Это подарок от мамы, она дорога мне. И спасибо, что пришла за мной... Я сделаю всё, чтобы вернуть всех обратно.
– Вот значит как, да? Отворачиваешься от моих чувств?
– Я готов снова умереть за тебя, Тира, – выдохнул тот, не медля и секунды. – Но не путай любовь и привязанность. Мы никогда не сможем быть вместе в этом плане... не питай ложных надежд.
Оскар развернулся, задержался всего лишь на секунду и зашагал обратно в пещеру. А моё сердце развалилось на части окончательно...
Глава 11.
– Нельзя оставлять её одну, – бросил Оскар, обращаясь к ребятам, – но я не могу...
– Всё нормально, Красноволосый, я побуду с ней.
Оскар перестал быть обладателем огненно-красной шевелюры, но Иса, наверное по привычке, до сих пор обращалась к нему именно так. Она вышла на свежий воздух, опустилась на траву рядом со мной и по-дружески обняла. Я не плакала больше. Сидела и смотрела на тусклую луну, закутанную в мрачные тучи.