– Так, хорошо. – Я мысленно настроилась призвать прислужники и четко произнесла: – Нуар! Нуар, ты меня слышишь?
Ответом стала лишь тишина. Я и не надеялась, что он откликнется – не просто так ведь испарился не по своей воле. Но мне вдруг стало мало подобных оправданий, он не явился на зов и подставил меня. Опять!
– Отзовись, ночной засранец, – сквозь зубы прошипела я. – Где тебя черти носят, когда ты так нужен?!
– Видимо, кто-то намного сильнее призвал его и не отпускает.
Оскар поравнялся со мной, и наши взгляды встретились. Берсерк выглядел удручающе: горбился, будто моё признание тяжким грузом давило на плечи, серость кругов под глазами удвоилась. Возможно, прошлой ночью он так и не смог заснуть. Я спала крепко. И после, решила думать только о своей цели.
– Выглядишь так, будто это тебя вчера отвергла возлюбленная.
– Тира...
– Не стоит. Я хотела сказать, чтобы ты собрался. Прекрати киснуть, возьми себя в руки и стань снова собой – берсерком, способным сражаться и с ходячими мертвецами, и с нечистью, и с богами! Защищай меня. Этого будет достаточно.
– Хорошо, – кивнул он.
Я улыбнулась и сделала шаг вперёд, затем второй и третий. Любовные страдания хороши под алкоголь, особенно когда нечем заняться, но сейчас у меня совсем не было на них времени. Я чувствовала в себе внутренний подъём, знала, что меня ждет нечто невероятное. И это ощущение тянуло вперёд. Навстречу новым свершениям.
***
Я вела ребят вдоль берега реки, к мосту Гьялларбру, и время от времени посматривала на своё отражение. Ждала, когда эта чертовка покажется и выполнит обещание – проведёт на ту сторону, но водная гладь была спокойной. Солнце Хельхейма сонно выглядывало из-за грузных, серых облаков, ветер, доносящий запах падали, щекотал нос. Путешествие изнуряло мрачностью и скукой.
– Чем ты недовольна? – хмыкнула Альма. – По-твоему, лучше спасаться от монстров, сражаться?
– А разве так не веселее, Скрим?
– Не беси меня, Оберг! – зарычала подруга.– Ты никогда так часто не называла меня этим прозвищем!
– Я просто пошутила, – хохотнула я, сорвав несколько веточек растущего тут и там сорняка. – Но думать о том, что в царстве мёртвых на нас не хватает монстров глупо.
– О чем ты?
– Слишком тихо, – ответила за меня Аста. – Подозрительно тихо.
– Верно, рыжая. Настолько подозрительно, что все нервные окончания на пределе. Кажется, кто-то водит нас за нос. И я знаю, кто именно.
Я подобрала небольшой камень, немного повертела его в руке и швырнула в глубины реки. Некоторое время ничего не происходило. Друзья столпились за моей спиной в нервном ожидании, их неспокойные дыхания раздражали, но я сконцентрировалась лишь на себе. Точнее, на отражении.
– Ну же, милочка, покажи свое личико.
– А жутко-то как, – пробормотал Александер, где-то справа. – Там ведь только ты, Тира.
Я закатила глаза в попытке переварить тупость парня, но в отражении действительно была только я. Гьёлль ни в этот момент, ни минутой позже так и не показалась.
– Что ж, ладненько... Значит, идём к мосту. Если речушка сдержит обещание, он не станет голосить. Так и поймём.
– А поздно не будет, если он всё же заголосит? – осторожно спросила Иса.
– Будет, – ответил Оскар. – Определенно.
– И что делать в таком случае?
– Придётся его заткнуть.
– У-у-у, – протянула я, обращаясь к берсерку, – вот такой настрой мне нравится!
– Не издевайся, – буркнул в ответ защитник, взглянув исподлобья.
Я ухмыльнулась. Злой или раздражённый Оскар Бергман мне нравился намного больше. По крайней мере, он не выглядел жалко, как несколькими часами ранее.
Берег возле реки был скалистым, твёрдым и шипастым, словно говорил своим видом – он не рад незваным гостям. Все в Хельхейме так и кричало об этом. Этот мир, сотканный из боли и отчаяния, будто концентрировал в себе всю возможную тьму. Но теперь я не чувствовала себя в логове врага. Наоборот, знала, с чем имею дело, ощущала себя вполне комфортно и тянулась к истокам Хельхейма. Сама не понимала, что изменилось и почему я настолько воодушевлена, но новая Тира Оберг однозначно была лучшей версией себя.
Мы прошли более пяти километров, если вообще можно было верить подсчетам Александера, но так и не встретили на своем пути ни единой живой души. И мёртвой тоже. Гьялларбру виднелся издалека, но с каждым шагом приближаясь, казалось, будто он становился дальше. И всё-таки мы дошли. Перед тем как вступить на мост – он оказался громоздким, широким и весьма устрашающим – наша компания замерла шокированная его величием. Кроваво красный, будто запекшаяся кровь, он тянулся от одного берега к другому цепкими щупальцами-тросами, которые больше напоминали кровеносные сосуды в человеческом организме. Промежуточные и концевые опоры кривились и изгибались, отчего казалось, будто мост танцует в присядку. Гьялларбру выглядел надежно – такую махину трудно было бы разрушить – но из-за своего карикатурного вида доверия он не вызывал.