– Твоя мама, – сказала она, взглянув на берсерка, – была человеком, верно? Похоже, в Мидгарде смешение кровей обычное дело... Но хочешь понять, откуда это известно ему? – Хель мотнула головой в сторону Джамие.
Оскар недоуменно посмотрел на друга, затем снова на богиню. Я попыталась заглянуть в память и поискать там упоминания о матери защитника, но ничего не нашла. Она погибла – это всё, что я знала. Но раз даже конунг не владеет правдой о родителях своего защитника, каким образом она известна гибриду вроде Джамие?
– Я всё объясню... – начал было он.
– Тщщ, – Хель приложила палец к губам, – сейчас моя очередь рассказывать...
– Прошу вас! – взмолился Джамие. – Можно я сам ему расскажу?! Это должен сделать я... а не кто-то другой.
Хель оценила выражения наших лиц и ухмыльнулась. Повела рукой, давая понять, что Джамие МОЖЕТ САМ рассказать свою историю. Парень замялся, но всё же начал:
– Я не случайно попал в вашу компанию, ребята. Ещё до того как влюбился в Тиру, старался быть как можно ближе к Еркеру и... ну, хоть как-то помогать. Потому что должен, потому что виноват...
– Что ты несёшь? – нахмурился Оскар.
– Мой отец был монстром! – взвился Джамие. – Настоящим чудовищем. А мама... она полюбила этого изверга. Однажды осенью баггейн напал на человеческую женщину, прогуливающуюся в лесу. Он и предположить не мог, что рядом окажется берсерк. Её муж...
– Остановись, Красавчик, – разозлился Оскар, – не переходи черту!
– Это мой отец напал на твою маму, Еркер. МОЙ ОТЕЦ! – Джамие повернулся к берсерку всем телом, сделал шаг навстречу, но тот дернулся от друга, будто от огня. – После того, как он убил женщину, попытался сбежать. Но муж погибшей был свиреп в своей ярости. Догнав баггейна у его же дома, он напал. Напал и в гневе убил гиану, которая бросилась защищать мужа-монстра. А затем разорвал и баггейна... – Джамие шмыгнул, быстро утёр рукавом подкатившие слёзы. – Оставил в живых только их сына, думая, что тот, повзрослев, будет мстить. Берсерк сказал, что подождёт мести и расправы, примет их как избавление за грехи. За отнятую жизнь моей матери... Но я решил простить его. Решил злиться на собственного отца и его кровожадность. Решил, что стану лучше, чем он, чтобы быть похожим на маму... Она самоотверженно сражалась за отца из-за любви и погибла. Лучше пусть и меня постигнет такая же судьба, чем быть просто монстром.
Альма, Исабель и Алекс уже не жалели слез. Даже Аста смахнула со щеки скупую каплю, но Оскар Бергман не плакал. Он горящими глазами смотрел на Джамие и еле сдерживал гнев.
– Зря вы пришли в Хельхем, – наконец, хрипло отозвался берсерк. – Я не хочу возвращаться в мир живых.
– Еркер... – прошептала Альма.
– Нужно придумать, как вытащить вас отсюда, а моё место здесь.
– Что ж, – улыбнулась Хель, – кажется, теперь всё встало на свои места. Как и обещала, можете получить свой бонус.
Богиня щёлкнула пальцами, и прямо из воздуха перед нами материализовался Нуар. Всклокоченный, будто бежал марафон в несколько десятков километров, и запуганный, словно бежал не просто так, а от монстров.
– Д-дочь Лодура, – прошептал он.
– Ну, привет, ночной засранец. Я почти соскучилась по тебе.
– Ты не должна... они...
– Тихо, букашка, или тебе понравилось моё наказание? Ты и так облегчил им путь. – Хель взглянула на нас, хитро выгнув бровь. – Ну что ж, продолжим? У меня припасена для вас ещё одна игра. Её исход решит всё.
Я почувствовала жжение внутри где-то в районе груди. Берсерк был прав, владычица царства мёртвых так просто от нас не отстанет. Всё только начиналось...
Глава 14.
Мы ждали вердикта Хель, боялись услышать, что она придумала. Богиня не торопилась. В какой-то момент она развернулась и вальяжно зашагала вверх по лестнице к трону, лаская пальцами вмиг разбушевавшееся пламя свечей.
– Вы ведь наверняка в курсе о судьбе Бальдра, боге весны и света? – наконец, начала Хель. Мы дружно закивали. – Конечно... как можно было отправиться в царство мёртвых, не прочитав хотя бы о нём.
Богиня положила руки на подлокотники и выпрямилась, выставив вперед маленькую грудь. Мы с ребятами машинально придвинулись чуточку ближе, хоть её и было слышно отлично.
– Бальдр, сын Одина и Фригг, был очень красив и чист душой. От него исходило сияние, как от тысячи богов. Да... самый светлый среди асов. С его приходом в Мидгард пробуждалась жизнь, всё становилось краше. – Хель ухмыльнулась. – Однажды ему стали сниться зловещие сны, предвещавшие смерть, и он поведал об этом отцу. Обеспокоенный Один оседлал своего восьминогого жеребца Слейпнира и отправился в Хельхейм. К тому времени Вёльва была уже мертва, – пояснила богиня.