Начало ужасного
—Ань! Я знаю, что ты была пьяна!—кричал папа, переступая с ноги на ногу.—Как бы я не хотел, я не могу тебя отмазать. Вся пресса уже на ушах! Если пострадавшие напишут заявление, то ты сядешь! Ты понимаешь это?
—Я понимаю это,—заморочено ответила я.
—Что-то я не вижу. Делай, что хочешь, Анна! Обещай горы денег, новую машину, квартиру. Обещай все. Но если они напишут заявление, а они напишут—ты сядешь на долго,—закончил он.
—Они ехали на такси. Ехали в аэропорт,—говорила я, опустив голову.
—Стоп. Как на такси?—удивился папа.—Я разговаривал со следователем! Было найдено всего три человека. И все они были семьей. Водителя не было! У тебя есть ещё какие-то детали?—судорожно спрашивал папа.
—Со мной в палате лежит маленькая девочка. Она была в той машине,—тихо говорила я.
—пойдём к ней,—сказал он, заходя в больницу.
Когда мы зашли Алиса играла со своей куклой за столом.
—Алиса, зайка… Можешь пожалуйста нам все подробно рассказать? Как все было? Сколько вас было в машине?
—Нас было 4. Мы с мамой сидели на заднем сиденье, а папа на переднем. Водитель ехал очень быстро… и постоянно оглядывался по сторонам, как будто искал кого-то,—объясняла она, вспоминая каждую деталь.—Маму и папу сразу увезли. Они погибли,—говорила девочка.
—Алиса! Ты чего?! Они живы!—говорил мой папа.—Вчера я разговаривал с дяденькой, который расследует причину аварии. Они живы!
—Алиса, зайка….Извини меня пожалуйста,-говорила я.
—Анна!—остановил меня папа,—пойдём, проводишь меня.—Не смей ей что-то говорить!
—Пап, что вообще происходит?!
—Я пока понимаю только одну вещь! Тебя определённо подставили!
Ядовитый цветок
Ольга
Луч солнца пробивался сквозь плотно закрытие шторы, побуждая меня начать новый день на трезвую и не обдолбаную голову. Поморщившись от боли в руке, я встала с ковра, на котором провела всю эту ночь. Кровавые пятна на светлом ковре превратились в коричневые, напоминая о последствиях вчерашнего вечера. Сумка с миллионом стояла на столе, ожидая пополнения.
—Санечка, можно войти?—раздался папин голос из-за двери.
—Папочка, подожди минутку. Я только встала,—начала суетиться я, убирая бычки и бутылки с пола. Запрыгнув в кровать и закрывшись почти с головой одеялом, я крикнула:
—Входи!
Но не успел он войти, как мой взгляд упал на кровавые пятна на паркете рядом с ковром.
—Санечка, мама с сестрой приехали. Выйдешь?—сказал он, заходя в комнату. Он резко замолчал, увидев кровь.
—Это я вчера сок вишнёвый пролила. Сегодня закажу клиннинг, все уберут!—придумывала я на ходу.—Я не хочу к ним спускаться.
—Хорошо, я скажу им, что ты плохо себя чувствуешь,—подмигнул папа и направился к двери.
—Пап…..
—Да, дочь,—повернулся он.
—Миллиона им мало…..
—Два нужно?—спросил он, подходя ближе.
—Три…—сказала я. Горло пересохло и звучало это очень грубо.
—Сань…..твоя мать нас убьёт, если узнает,—сказал он и начал кому-то звонить.
—Есть наличкой два миллиона?—грубо спросил он. Жду через час.
—Через час привезут. Не попадись матери на глаза,—сказал папа и вышел из комнаты.
«Деньги будут» написала я Жене и пошла в ванную.
****
—Ах, ты мразь никчёмная,—раздался ор матери из-за двери. Дверь распахнулась и ее гневное лицо предстало передо мной.
—Как ты посмела?—крикнула она и ударила своей тонкой тростью по моей ноге.
—Да ты вообще уже?—заорала я, резко поворачиваясь к ней. Ее серое лицо, как и серые волосы прекрасно подходило к отвратительному зелёному платью с чёрным кружевом на локтях. Она была ниже меня, но злее в разы.
—Знаешь, а я поняла. Ты злишься даже не от того, что я вчера улетела, а от того, что тебя никто не любит. Ты никому не нужна,—шипела я.
—Закрой рот, дура!
—Тебя даже папа не любит. Единственный человек, который тебя хоть во что-то ставит это твоя ненаглядная Эльвира. Потому что если бы не ты, она никогда не стала бы примой!
—Не неси чушь, Ольга! Она талантлива, что не сказать о тебе,—злилась ещё больше она.—Ты никогда ничего не добьёшься в этой жизни. Ты не она. Ты никто.
—Мам, если ты сейчас пытаешься сделать мне больно, то у тебя не выйдет. У меня уже иммунитет на тебя,—сказала я и вышла из комнаты.
она словно ядовитый цветок, который обжигает от каждого прикосновения.